Марк.
Звонкая трель мобильного телефона наполняет всю комнату, отдаваясь от стен, освещенных рассветными лучами солнца и от моих барабанных перепонок. Шуршу мягкими хлопковыми простынями и тянусь к жужжащему на прикроватной тумбочке смартфону.
— Да, — отвечаю через чур резко, прислонив аппарат к уху. В голосе не слышится ни капли сонливости. Я годами учился владеть собой, своим телом и речью, чтобы всегда быть наготове и не показывать своих истинных эмоций.
— Марк, Вишневскую похитили, — без предисловий говорит мой начальник службы безопасности, — Кажется это вендетта.
От услышанных слов на том конце провода, одним быстрым движением сажусь и смотрю на правую сторону кровати. Она пустует.
«Какого хрена?» — проносится в голове.
— Сергей, жду тебя у себя через пятнадцать минут с полным отчетом произошедшего. Подними всю нашу группу безопасности, пусть готовятся! — рявкаю и направляюсь в душ. Нужно срочно охладиться и привести мысли в порядок.
В голове проносился ворох мыслей, как и накануне вечером. Но в этот раз они были гораздо мрачнее. Мной воспользовались. Нагло, ловко и изощренно. Так со мной не смел поступать никто. Даже самые злостные враги, мечтающие поиметь меня во всех направлениях, не смели и мечтать о том, что сделала маленькая, безрассудная девчонка.
Почему я не понял этого сразу? Почему не ответил на звонки Серого вечером, который прекрасно знал, куда и почему дерзкая брюнетка направляется и хотел предупредить? Почему я выключил телефон, запивая свои эмоции виски, узнав, где на самом деле она будет решать свои «важные вопросы» и увидев откровенные фотографии, которые она посылала не мне? Почему сбежала после?
Слишком много почему. С раздражением тру лицо руками, стоя под душем. Струи прохладной освежающей воды спускались по телу, наполняя его энергией и стирая усталость от недосыпа.
Прислушиваюсь к своим ощущениям и впервые за последние несколько лет недоволен тем, что почувствовал. Мне хочется злиться, планировать как проучить мелкую дрянь, но вместо этого в груди зияла дыра.
Ударяю кулаком о мраморную стену душевой. В последний раз чувствовал себя таким выпотрошенным, когда моя мать сбежала из дома, не написав даже прощальной записки, оставив меня, десятилетнего мальчика, на попечение вечно занятого отца, скупого на эмоции и чувства, но щедрого на деньги, власть и жестокость.
