В сеянное небо
Жнет луну,
Сеет коноплю.
А за деревянным
Скошенным забором,
Серым частоколом,
Где-то желтый месяц,
Сырная луна.
Ночь гостей полна,
Ночь прохладой дышит,
Ночь костями ляжет.
Меч — это крест,
Меч — это слово.
Меч — это сила, что рвет и мечет
Снова и снова!
Тушите свечи!
Он — длань и перст.
Он –
кара,
победа,
король,
непогода,
пламя пожара,
спасение вора,
успение мертвых во стенах собора!
В деснице монаха –
Орудие в крови степных чужаков.
Он — смерть на курганах монгольских врагов!
Великий язык! О, железная речь!
Терзает словами пожара крови,
Что, запекаясь на смуглой груди,
Границы раздвинула царской Руси.
Сияет луною клинок серебристый –
Так было и будет, и ноне, и присно!
Я шел по столбовой дороге,
Меня встречали бедняки.
Я видел беды их и многим
Кидал на нужды медяки.
Кричали птицы, печь дымила
Над той дорогою седой.
И я во все, что сердцу мило,
Нырял бездумно с головой.
И в этом бурном океане
Я робко, словно флюгер, реял.
Я видел, как живут дворяне,
И слово, как ячмень, я сеял.
Меня встречали храмы, избы,
Они кивали мне во след.
И я святой их дух пречистый
Ловил под пеленою лет.
И этот путь светил лучисто,
Сиял, как чистый минерал.
Его те видят, кто отчизну
На звон монет не променял.
Ты знаешь, мой друг, я счастлив,
Ты знаешь, мой друг, я болен.
Пролетит моя жизнь, как ястреб,
Над распаханным русским полем!
Ты знаешь, мой друг, всё знаешь же,
Как болит и сердце, и тело,
Как киркою богатые залежи
Исцарапало и раздело.
Мои вены, что реки дальние,
А глаза — два холодных озера.
И порывы души бескрайние
Дуют ветром до часа позднего.
Ты ведь знаешь, так больно что-то,
И всё режет внутри, и крутит.
Разойтись так порой охота
Во все стороны на распутье!
Я гляжу по кругам на море,
Будто плачет страна в ненастье.
Вот монета личного счастья
За Россию без вечного горя!
И родной душе хлеба-соли,
И в избе чтобы окна не гасли!
Ты знаешь, мой друг, я болен,
Ты знаешь, мой друг, я счастлив!
Снова я вспомнил былое,
Прошлого благодать.
Мне оба глаза долой,
Чтоб сегодняшнее не видать.
Кажется, плачут горы,
Гаснут деревни огни.
Я закрываю шторы,
Чтоб не знать окаянные дни.
Снова иду на сцену,
Вновь я пускаюсь в пляс.
Море наносит пену
На мой замутнённый глаз.
И через призму застоя,
Дымчатый, сонный хрусталь,
Поднимаю бокал за былое,
За изведанную печаль!
Мой конь летел по весям,
Копытом топча ковыль.
Взлетело то, что мало весит,
Осела пыль.
Пыль прибило к земле дождём,
И явилось солнце!
Ночь сменилась днём,
День росой смеётся.
