— Да как это плохая то? — удивленно ответил Кигус, — ты ж дракон!
— А чем это поможет? — вздохнуло чудовище, — Жрать нечего. Был тут десяток диких козлов, дак съел всех. А больше тут ничего и нет. Летал к городу, думал хоть корову или овцу стащу. Так пальнули из баллисты — до сих пор бок болит. Я вон отощал уже весь, — дракон оттянул у себя на животе складку кожи, — скоро сам помру. Уже и зубы выпадают от недоедания. Вот, гляди, один шатается, — показал он.
— Да, не везет тебе, — смущенно пробормотал герой.
— Я даже выспаться не могу, — продолжал ящер, — камни жесткие, всю ночь ворочаюсь. По ночам холодно — аж зубы стучат. Еще и всякие мыши по мне ползают. Ужас, да и только.
— Так улетел бы в другие места, — Кигус осторожно присел рядом с драконом, — может там лучше?
— Я сюда забрался от родственников подальше. Достали меня. То им не так, это не так. Все указывают, как мне жить….
Дракон все говорил и говорил. Про своих тетушек, про предков, про какие-то северные земли за морем. Снова про то, что у него чешуя облазит и зубы выпадают. И про многое другое. Кигус даже не мог и слова вставить — этот словесный поток было не остановить. Герой даже взглянул на меч. Глядишь, если ящер будет без головы, то точно замолчит. Вот только опять не по-человечески выходит. Тебе душу изливают, а ты раз и мечом по шее.
Так и сидел наш герой рядом с драконом и слушал, слушал. Наблюдая, как уходит в закат большое и красное солнце.
— Чего ж мне теперь делать-то, — едва слышно пробурчал он, стараясь не отвлекать ящера от жалоб, — хоть бы какой-нибудь дух приключений подсказал.
— Я-то откуда знаю, — прошептал невидимка, — для того чтобы окончательно втоптать в грязь весь героический эпос, тебе осталось лишь подружиться с ним, а затем еще сжечь город. Вот тогда будет вообще замечательно, — язвительно заметил он.
— Хм, а ведь хорошая идея…
— Чего?! — выпалил дух приключений, да так, что дракон замолчал и удивленно взглянул на героя.
— Знаешь, — воспользовавшись заминкой, обратился фермер к ящеру, — мне нужно вернуться в город. И вернуться с добычей, а то меня самого казнят. Так что ты извини…
А затем над Южными скалами раздался жуткий рев.
В Город на Горной равнине Кигус вернулся утром. Он шел слегка хромая, весь перепачканный пылью и сажей. От его вида, люди сами расходились перед ним, вновь собираясь за его спиной и испуганно перешептываясь.
Стражники у замковых ворот и вовсе вытаращили глаза, едва завидев его. Один сразу умчался внутрь, а другой остался, испуганно косясь на заплывший правый глаз героя.
