— Зачем же полевой госпиталь, если войны нет? — спросила я.
— Пока нет, Эни. Но, я думаю, это вопрос решеный. Наши не торопятся нападать первыми, поскольку ждут подмоги из других городов. Престон же попытается уговорить наших на дополнительные поставки продовольствия и оружия для его городов. Ему выгодно получить это мирным путем, ведь одна военная операция уже существенно потрепала его людей.
— Переговоры пройдут в лагере? — спросил Колин Вудворт — студент-медик.
— Похоже на то, — вздохнул Оскар. — То, что происходит сейчас — нечто новое для всех нас со времен смертельного вируса. Людям спокойно не живется, вот и войны начались. Передел территорий и ресурсов.
Мы удрученно молчали, а я смотрела в окно. Огромные деревья, высокая трава, какие-то неизвестные мне растения — просто торжество природы над человеком. Кажется, планете будет лучше без людей.
Ехали мы минут тридцать и вскоре остановились около лагеря, разбитого нашими военными. Множество палаток цвета хаки, навесы, крытые грузовики. Мы покинули минивэн и дождались одного из военных, который проводил нас к импровизированному госпиталю — огромный шатер с койками и комнатками, отделенными ширмами. Оскар, будучи главным, принялся деловито расспрашивать паренька о том, где выгрузили инструменты и лекарства, а мы просто растерянно бродили по шатру и переглядывались. Я вышла наружу и тяжело выдохнула. Волнение не отпускало, хотя еще, собственно, ничего и не началось.
— Эни? — услышала я за спиной и резко обернулась.
Алекс шел ко мне быстрым шагом, лицо нахмурено, в глазах… ярость?
— Какого черта ты тут делаешь? — рявкнул он, схватив меня за локоть.
— Работаю, — тоже нахмурилась я и попыталась высвободиться, но он держал меня крепко.
— Ты что, записалась в добровольцы? Ты спятила?!
— В чем дело? — я подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза. Высокий, крепкий. Я рядом с ним ощущала себя хрупкой и уязвимой.
— Тут опасно, как ты не понимаешь?! Начнется война — будет ад. Зацепить может кого угодно! В том числе и тебя.
— Тебе-то что? — опешила я.
Он некоторое время молча вглядывался в мои глаза. Так странно. Будто замерзшие озера отражаются друг в друге. Потом устало провел ладонью по коротко стриженным волосам.
— Ты еще слишком маленькая, — сокрушенно покачал он головой. — Сколько тебе? Двадцать?
— Двадцать три, вообще-то. Я врач. Поэтому и нахожусь здесь.
— Глупая. То, чем ты занималась в больнице, просто цветочки по сравнению с огнестрельными ранениями. С ранениями от гранат. Раздробленные конечности, внутренности, смрад…
