Женщина осознала, что почти висит на руке мужа, поднявшего её за воротник халата, ей стало еще страшнее, таких глаз у мужа она раньше не видела, как стальные лезвия, холодные и спокойные.
— Пашенька, Паша! Ну ты что, я просто сказанула, не думая, сама не знаю… Девочку жалко стало. Прости милый! — Карина затараторила быстро-быстро. — Пашенька, отпусти, вдруг дочка зайдет, не пугай её!
Павел толкнул её назад на табурет, женщина упала на пол вместе с табуретом, плюнул и вышел. Карина плакала на полу, прибежала Маринка, обняла мать и тоже заревела. В коридоре хлопнула дверь, Павел куда-то ушел.
В этот день муж не вернулся. Карина не спала всю ночь, думая он или не он виноват в пропаже девушки? Поверить было сложно, почти невозможно, но вот последний его взгляд, как пара холодных лезвий говорил сам за себя. Карина искала ему оправдания, и к утру почти убедила себя, что это не Павел.
Но где-то в глубине души она знала, была уверена, что это он. Но если признать это, значит, идти с доносом, это арест, суд, тюрьма для мужа и нищета для Карины и дочери. Поэтому мадам предпочла убедить себя, что все хорошо, и Павел не причем.
Чтобы стряхнуть с себя ужас, она опять увезла дочь к свекрови, и вечером уехала к Стасу. Красивый мужик, вино и секс, позволили расслабиться и забыть страшное. Страх добавлял драйва, хотелось не просто любви, а жесткого горячего секса, на грани допустимого, до потери сознания. Да, этой ночью поразила даже привычного Стаса.
Темный коридор… Стены туманятся и расплываются, теряются в черноте неестественной, какой-то душной, шаги Лины отдаются в ушах грохотом. Девушка крадется на цыпочках, стараясь сжаться, уменьшиться! Она не хочет идти вперед, ей страшно, но остановиться не может, что-то тащит ее вперед, туда, к страху и ужасу! Ангелина не понимает, как здесь оказалась, почему, только знает, что там впереди, куда ведет, ее ждет что-то совсем ужасное. Где она, сколько прошло времени и как отсюда выбраться? И почему она? Темнота вибрирует, дышит, и кажется, подталкивает девушку вперед. Тишина, и в этой тишине, где-то впереди, на пределе слышимости, голос, веселый, молодой мужской голос зовет ее:
— Ангел, мой Ангел, ну где же ты? Смотри, какие цветы я тебе приготовил!
И от этого девушке становится еще страшнее.
Кажется, впереди ступени… Лина ногой нащупывает ступеньку за ступенькой, боясь прикоснуться к стене, источающей черный промозглый холод, спускается медленно, ничего не видно. Она просто знает — конец пути за этой дверью, уже недолго…
