Воздушная кукуруза | страница 37



— Ирина, ты же понимаешь, это не наш случай. Девушке нужно к психиатру.

— Нет, она не псих, ты же не знаешь её. Я смотрела дела в архиве, там ничего подобного нет. Но ведь дело может быть еще в работе? Ты можешь проверить. И можно посмотреть потеряшек, ведь если девушка пропала два года назад, её должны были искать.

… Андрей продолжил свой рассказ:

— Я выбрал фото девушек подходящего возраста, пропавших в нашем городе за два года, из последних, за пару месяцев по всей области. С этими фото мы поехали домой к Лине. Дверь открыла бабушка, эдакий генерал в халате. Просветила меня взглядом, как рентгеном. Проследила, чтобы мы разулись, выдала тапки и провела в комнату к Лине. Дверь открылась и тут я пропал. Она сидела в коляске, сзади подсвеченная солнцем через голубые шторы, хрупкая, бледная, и какая-то неземная. Она подняла на меня глаза огромные серые, так тепло улыбнулась, у меня аж сердце сжалось. Стою как баран, улыбаюсь.

Она развернула коляску к нам, протянула мне руку:

— Здравствуйте! Вы Андрей? А я Ангелина, только не зовите меня Ангелом, только Лина, Линка. Хорошо? — Я взял эту руку, хотел пожать, потом вспомнил, что у неё хрупкие кости, и испугался, боясь сломать. Так и стоял, наклонившись и держа её руку в своей ладони. Ирина толкнула меня сзади, приводя в себя:

— Отомри, Андрей. Что это тебя так торкнуло? Проходи, садись вон в кресло. Лин, я стул принесу?

— Да садись на кровать, куда здесь стул. Мне и так сложно разворачиваться на этом пятачке. Будете чай? Бабушка принесет.

Я кое-как справился с шоком, но все равно не мог оторвать взгляда от девушки, меня завораживало все, голос, улыбка, взгляд.

— Давайте сначала по делу. Я принес фотографии пропавших людей. Вот это — потеряшки за 1995 год, по городу, а эти — за последний месяц по области. Смотрим? Я не стал выбирать только светловолосых, ведь вы дамы, цвет волос меняете часто.

Лина взяла пачку фотографий в конверте, достала их и начала перекладывать на столе. Её тонкие белые руки двигались как-то особенно плавно, четко и экономно. Она заметила мой взгляд, и улыбнулась.

— Это привычка, с детства меня приучали двигаться осторожно, плавно и строго по делу. Постоянный визуальный контроль за всеми движениями, при моем диагнозе это важно. До трех лет я ломала руки, ребра и ногу. После трех вот только второй случай. Бабуля всегда со мной, у нас особая гимнастика, ну и все такое. — Она продолжала смотреть фото, которых набралось около двух сотен. Мы с Ириной молча ждали. Я наблюдал за руками и лицом девушки. Вдруг пальцы дрогнули, зрачки расширились.