* * *
Когда два дня назад в долине к северо-востоку от гарнизона были сбиты два вертолета, а вчера колонну БТРов атаковали в долине на юго-востоке, всем стало ясно, что предстоит большая «охота».
Из строго охраняемой зоны позади гарнизона была вызвана колонна танков и БТРов. Колонна, в которой шел БТР Глеба, продвигалась на юго-восток, в сторону прилегающей к горам долины. Вторая колонна направлялась на северо-восток, намереваясь подойти к го-рам с противоположного фланга. Когда колонны разойдутся и займут исходные позиции, майор Тихомиров подаст сигнал. Обе колонны войдут в горы. Данные разведки и предположение командования пересеклись как лучи двух прожекторов. Все указывало на то, что моджахеды укрылись в горах, а внезапность дает существенное преимущество в их поиске и разгроме. Конечно, спустя некоторое время дорога для техники станет непроходимой, солдаты должны будут высадиться из машин, продолжить поиск места укрытия моджахедов и при обнаружении сообщить его координаты. А дальше дело авиации.
Глеб сидел в десантном отсеке, чувствуя, как покачивается машина, и прислушивался к приглушенному урчанию двигателя. Он старался не смотреть на рядом сидящего Генку, боясь, в этом призрачно-зеленоватом сумраке БТРа, увидеть в его лице подобие страха. Глеб видел, что нервишки у Генки в последние несколько недель пошаливают, старался приободрить друга, но с каждым разом это было все трудней. Пошел уже второй год их службы здесь, и только перед этой «операцией» был намек со стороны командования, что после ее завершения, весь их призыв будет выведен из зоны боевых действий. Давно пора. Господи, сколько же всего произошло за это время! Первые полгода были сущим адом: «дедовщина», муштра, жара, укусы насекомых и змей, бесчисленные огневые атаки, вопли и взрывы, обстрелы с вертушек, минометный огонь, фонтаны крови, разрываемые на части человеческие тела… Только много позже Глеб понял, что «дедовщина» в Афгане, это то, что в дальнейшем призывникам, не нюхавшим пороха, помогает, а, иногда, и спасает жизнь. Как ни странно, но за все это продолжительное время ни Глеб, ни Генка ни разу не пострадали физически, так, небольшие царапины и ссадины. Как заговоренные. Больше всего страдала душа, ибо каждый раз, когда приходилось убивать, или видеть, как убивают другие, в душе что-то умирало. Одному богу известно, сколько смертей они пережили.
Колонна миновала перевал и достигла долины к югу от восточного хребта. Показались покрытые снегом вершины гор. В назначенное время вертолеты начали атаку. Солдаты из укрытия прислушивались к реву моторов и стрельбе и, время от времени, бросали взгляд на майора, который что-то обсуждал с офицером связи. Конечно, по всем канонам, какие только существуют, моджахеды сейчас должны поддаться панике, свернуть лагерь и перенести его в другое, более безопасное с их точки зрения, место. Если моджахеды решат пробираться на север, они наткнутся на другую засаду, посты расставлены и там. На восток моджахеды не пойдут, оттуда ведется огонь. Значит выход у них один — идти на запад в сторону Пакистана. Но моджахеды очень упрямы, уйти в Пакистан для них равнозначно отступлению, а они скорее предпочтут умереть во имя Аллаха. И не были бы моджахеды моджахедами, если бы не могли принять самое неожиданное решение, в чем противоборствующие стороны не раз могли убедиться. Что если они все таки пойдут на восток? Ловушки там расставить будет труднее. Здешняя долина тянется с востока на запад. Окружающие ее с севера и юга горы неприступны для военной техники, часть пере-валов контролироваться не будет и они смогут выскользнуть.
