— Ага. Полный.
***
С рассветом двинулись дальше. Не хотелось терять ни минуту. Чем дальше уйдем в сторону дружественного севера, тем больше шансов, что в наших задницах останется лишь одна дырка.
Утренняя дымка ползла по реке молочными клубами. Лес ожил и верещал разноголосьем пестрых птиц. Пара попугаев, сидя на каком-то “баобабе”, дралась так, что перья красные летели. Вроде одного вида птахи, а хвощутся как с коршуном. Вот так и вьетнамцы. Север и юг. Народ один, а колошматят друг друга почище попугаев. Самые страшные войны — они гражданские, между своими. Россия тоже через это прошла.
— Если все нормально будет, — поскреб изрядно отросшую щетину с проседью Иван, разглядывая карту. — То через пару дней будем на территории партизан. Найдем отряд, думаю, они нам помогут до своих добраться.
— Свои это хорошо, — я придвинулся к Ивану и понизил голос, чтобы никто нас не слышал. — Но ты же помнишь, что я не совсем свой. Боюсь свои меня первым к стенке поставят. Ты бы сам на их месте так сделал.
— Согласен, —кивнул Иван. — Будем думать, как тебя легализовать… Главное добраться живыми, а там видно будет. Есть у меня одна мыслишка, но боюсь она тебе не очень понравится…
— Говори, — насторожился я.
Но полковник не успел ответить. Неожиданно до нас донесся звук мотора. Прямо из-за поворота к нам вырулил катер. Твою мать!
— Шухер! — заорал я, хватаясь за винтовку.
Чунг упал на бревна вцепившись в приготовленный пулемет.
Катер, больше напоминавший неповоротливый деревянный баркас с навесом из пальмовых листьев на палубе, мчал к нам на всех парах.
— Почему мы раньше его не услышали? — спросил я Чунга. — Звук по воде далеко разлетается!
— Не знаю, — ответил Чунг, направляя ствол М60 на судно. — Наверное, на якоре стоял, только сейчас завелся.
Катер раньше явно был рыбацкой посудиной. Сейчас на нем развевался южновьетнамский флаг — ярко-желтое полотнище с тремя продольными красными полосками. На носу примостился тяжелый станковый пулемет. На палубе забегали вьетнамцы в зеленой форме без всяких знаков различий. Хрен поймешь, кто из них, кто и что за войска. Такая “привычка”, носить форму без знаков, выработалась ещё со времен войны с французами и осложнила работу снайперов, выбивавших офицерский состав.
— Тра-та-та! — пулемет Чунга скосил пару бойцов, пытавшихся развернуть ствол на носу катера в нашу сторону.
— Не подпускайте их к пулемету! — заорал Иван, приподнявшись на локте и вытянув шею. Иначе нам пиздец!
