— Выглядел ты действительно смешно, Димка, — улыбнулся Бибиков. — Висеть-то не страшно?
— Как же ты, Роганов, полезешь на рей в шторм? Тогда похуже будет. Качка, — насмешливо спрашивал Кротов.
— Швед правильно поступил. Надо воспитывать в себе чувство высоты. Верно, Роганов? — важно сказал Варенков. — В военном флоте как учат новичков плавать? Бросят в воду, а там как хочешь.
Димка почти не слышал, что говорили товарищи. Он лег на свою койку, повернулся к переборке. Он никак не мог прийти в себя. Только на одну секунду ему стало очень страшно — это когда он почувствовал, что перты уходят вперед… Потом уже, когда он висел на тросике, страх прошел, тросик выдержал. Осталось чувство стыда за свою неловкость. Особенно, когда матросы «Алтаира» спускали его вниз. Наверное, это выглядело смешно. Но тогда никто не смеялся. Перепугались или не хотели обидеть? Теперь же насмешкам не будет конца. Шведов… Лучше о нем не думать. Он казался ему человеком достойным подражания. Сегодня ореол, сиявший вокруг капитана, померк. Остался мелочный человек, желающий показать, что он может не считаться с самолюбием других, попирать его, выставить на посмешище… Лучше не думать. Разочарование слишком велико. Обида росла в Димкином сердце. Человек, которого он ставил выше других, оказался…
Роганов натянул на голову одеяло.
▼
Утром Шведов — выбритый, в легкой форменной курточке с погонами на плечах — вышел к подъему флага. Когда практикантов распустили, он подошел к Роганову.
— Здравствуйте, Роганов, — как ни в чем не бывало поздоровался капитан. — Надеюсь, чувствуете себя хорошо? Все прошло? Вид у вас отличный. Ровно в двенадцать прошу пожаловать ко мне.
— Есть явиться, — отчеканил Роганов.
«Зачем он меня зовет? — подумал Димка, принимаясь за работу. — Раздалбывать за вчерашнее падение?»
Без пяти двенадцать он помылся, переоделся в чистую робу и отправился к капитану.
— Вы, наверное, удивились, что я пригласил вас, — сказал Шведов, усаживая курсанта. — Я хотел объяснить, почему послал вас вчера на мачту.
Димка сидел в напряженной позе, немигающими глазами уставившись на капитана. Зачем еще эта, никому не нужная, дурацкая встреча? Все уже пережито, все ясно. Точки поставлены. Он боялся за себя. Боялся нагрубить.
— Так вот, Роганов, — начал Шведов, отпивая воду из стакана. Видно было, что он чувствует себя неловко. — Вчера я увидел, что вы обижены, наверное, считаете меня самодуром, мое решение неправильным и жестоким. Верно?
