Например, Руссо часто видится представителем левых взглядов, и он повлиял на целые поколения левых мыслителей. Но он также вдохновлял сторонников правых воззрений – Канта, Фихте и Гегеля. В свою очередь, Фихте часто служил моделью для правых мыслителей, но он также был источником вдохновения для левых социалистов, таких как Фридрих Эберт, президент Веймарской республики после Первой мировой войны. Наследие Гегеля, как хорошо известно, принимало как правую, так и левую форму.
Хотя детали беспорядочны, общая картина ясна: правые и левые коллективисты разделяют свои главные цели и свою главную оппозицию. Например, никто из этих мыслителей не обмолвился ни одним добрым словом о политике Джона Локка. В XX веке этот тренд продолжался. Теоретики спорили о том, придерживается ли Жорж Сорель правых или левых взглядов; и это неудивительно, если иметь в виду то, что он вдохновлял и восхищался как Лениным, так и Муссолини. И в качестве еще одного примера можно вспомнить и о том, что Хайдеггер и философы Франкфуртской школы в политическом отношении имели гораздо больше общего, чем каждый из них имел, например, с Джоном Стюартом Миллем. Это, в свою очередь, объясняет, почему мыслители от Герберта Маркузе до Александра Кожева и Мориса Мерло-Понти все считали, что Маркс и Хайдеггер совместимы, но никто и не мечтал связать их с Локком или Миллем.
Мой довод состоит в том, что либерализм не проник глубоко в корни политической мысли Германии. Так же как обстояло дело с метафизикой и эпистемологией, наиболее значительные достижения в социальной и политической философии XIX и начала XX века появились в Германии, а в немецкой социально-политической философии преобладали идеи Канта, Фихте, Гегеля, Маркса, Ницше и Хайдеггера[161]. Поэтому в начале XX века главный вопрос для большинства континентальных мыслителей заключался не в том, является ли либеральный капитализм перспективным сценарием, но скорее в том, в какой момент он рухнет и которая из версий коллективизма, правая или левая, более претендует на то, чтобы стать социализмом будущего. Поражение правых коллективистов во Второй мировой войне означало, что левые впредь будут одни нести мантию социализма. Соответственно, когда левые сами загнали себя в катастрофу во второй половине XX века, возникла необходимость осознать фундаментальную общность взглядов правых и левых коллективистов для того, чтобы уяснить, почему в моменты отчаяния левые часто прибегали к «фашистским» тактикам.
