— Тогда чего ты хочешь?
— Чтобы ты просто снял копию и сохранил у себя. Хорошо бы, чтоб ты посмотрел это видео сам. Ты же имеешь допуск к системе видеонаблюдения, так что нарушением это не будет даже формально. И тогда ты сам примешь решение. А может, мне что-то дельное посоветуешь.
— Ещё раз, как фамилия того майора, который тебя допрашивал?
— Он не называет. Я знаю только имя и отчество. Виктор Петрович.
— Это всё очень странно. Ну, хорошо. Я не буду ничего обещать, но обязательно проверю и перезвоню.
— Спасибо. Жду звонка.
Я не успел нажать отбой, а "майор" уже стоял у меня за спиной.
— Надеюсь, вы никому не успели рассказать о случившемся?
— Нет ещё, — без раздумий соврал я. — А что, надо было?
— Я вас предупреждаю, никакую информацию отсюда нельзя разглашать. Тайна следствия!
— Разве уже возбуждено уголовное дело? Могу я, как потерпевшая сторона, узнать номер? И по какой статье?
Виктор Петрович посмотрел на меня всё так же невозмутимо, устало и как-то грустно.
— Дело ваше. Всё равно в вашу версию вряд ли кто поверит, скорее вызовут вам неотложку. Но вот нашу работу утечка информации может весьма осложнить. И тогда наши с вами дружеские взаимоотношения могут ухудшиться.
— А вы уверены, что говорите именно про наши взаимоотношения? Меня только что едва не отправили на тот свет, а вы обсмеяли мои показания и советовали проверить голову.
— Между прочим, я абсолютно искренне. И голову советую проверить, удар был сильным, возможно сотрясение. И руку тоже покажите врачу обязательно, не нравится мне ваша рана. Ножа мы, кстати, тоже не нашли.
— Понятно, забрали с собой эти… Боня и Диба.
— Как-как? Как вы их назвали?
— Боня и Диба. Я же вроде говорил. Или нет? Они так называли друг друга. Один другого — Боня, тот его — Диба.
— Буньип и Диббук! — встрял в разговор молодой белокурый полицейский. — Те два мигранта из ориентировки!
Мы с "майором" разом повернулись к нему и вытаращили глаза. Конечно, мы сделали это немного по-разному. Скажем, я бы при виде лица "майора" мгновенно прикусил язык. Но парень был неопытный, он посчитал нашу мимику одинаково живым интересом к его информации, поэтому продолжил.
— Тогда проясняется их невидимость. Непонятно только, каким боком они в этом де…
Виктор Петрович шагнул к нему и пресёк этот поток красноречия, разве что ладонью рот не заткнул. Потом повернулся ко мне и театрально закатил глаза, как бы говоря: видите, с кем приходится работать?
— Поздновато уже, правда? — сказал он мне. — Вам бы домой пора. Отлежаться, отдохнуть. Может быть, вам машину организовать?
