Съев по кусочку торта, Лёня и Маргоша закрылись в дальней спальне, оставив Раечку наедине с гостем, который попросил назвать его Женей.
— Что это за клоун? — спросила племянница.
— Он хороший мужик, — возразил Лёня. — Просто всегда немного переигрывает.
— Откуда ты его взял?
— Это мой старый знакомый. Я показал ему Раечку на улице, и она ему понравилась. Но сам он бы постеснялся подойти и заговорить, вдруг дама его отошьёт.
— А чего он седой? Ему ж по виду чуть за сорок, — не унималась Маргоша.
— Работа у нас нервная. Их в шестьдесят восьмом в экипаже танка было пять человек, а выжил он один, и то случайно.
— Зачем ты сказал маме испечь штрудель? Он же у неё всегда получается несъедобный, а вы всё равно с тортом приехали.
— Понимаешь, — пояснил дядюшка. — Дело не в штруделе, а в аромате корицы. Он забивает любые запахи жилья, которые постороннему могут показаться неприятными. Кроме того, корица поднимает настроение и придаёт смелость.
— Думаешь, они поженятся? — поинтересовалась Маргоша.
— Ну-ка помолчи, — Лёнчик закрыл глаза и прислушался, как Женя заливается хромым соловьём, а Раечка по-идиотски хихикает над его комплиментами и шутками. — Да. И будут жить долго и счастливо, пока смерть не разлучит их, — он взял с полки книгу о путешествиях по Африке и погрузился в чтение.
Женя ушёл за полночь, к тому времени Лёня давно сиганул в окно первого этажа и удрал к себе домой прямо в комнатных шлёпанцах, чтобы не смущать увлечённого Раей гостя своими перемещениями по квартире.
Но в девять утра новый знакомый снова возник на пороге:
— Девочки, я вам халы с первого хлебокомбината к завтраку привёз! Заберите скорее, пока горяченькие!
Когда через месяц Мария Васильевна прибыла с отдыха в крымской здравнице домой и позвонила в дверной звонок, дверь ей открыл молодой, но абсолютно седой мужчина в банном халате.
— Мама приехала! — радостно и громогласно объявил он. — Здравствуйте, мама! — он сделал шаг вперёд, улыбаясь и протягивая руки, будто желая сжать Марию Васильевну в объятьях.
Та коротко взвизгнула и выронила чемодан. Через минуту она сидела на банкетке в прихожей, незнакомец обмахивал её газетой и орал низким голосом:
— Мама, так же нельзя, мама! Не пугайте меня, мама! Не падайте больше в обморок!
Марии Васильевне показалось, что на неё из тёмного коридора смотрят чьи-то хищные глаза цвета лунного сияния.
— Вот, Тихона погладьте, он на артериальное давление благотворно действует и нервы успокаивает! — седой подхватил с пола сиамского котёнка и сунул ей под нос испуганную шоколадную мордочку.
