— Дед, а ты вообще знаешь, с кем разговариваешь? Рамсы порвёшь не в том месте — обратно не приклеишь. — Айя надула пузырь жвачки перед собой и оглушительно его хлопнула.
— Слышь, отрок. — Эрнандес, видимо, решила изобразить контраст.
Отец Рашида по их обычаям носил бороду и усы. Аккуратно ухоженные, откровенно в дорогом салоне конфигурированные — часть волос которых которых поседела.
Миру не сильно разбиралась в этнических обычаях Лысого, но припомнила что-то типа того: цвет волос в бороде у них напрямую связан с уважением. Чем больше седины — тем круче.
— Отойдите. — Фархат Али разозлился, покраснел ещё сильнее и засопел носорогом.
По-прежнему не глядя на пару старшеклассниц, годящихся в модели, он попытался отстранить их рукой с дороги.
Со спины на одноклассниц тем временем набегал полыхающий всеми цветами энтузиазма Рыжий, старательно огибая подруг по дуге и, видимо, пытаясь сделать так, чтоб оказаться с отцом Лысого и школьной доской на одной прямой.
Интересно, нафига, подумала Миру словами Айи.
— У нас даже завуч по е*алу отхватывает за меньшее, — уронила Мартинес, перехватывая мужскую руку в нескольких сантиметрах от тебя.
Японка вовремя сообразила, что оторва сейчас наверняка включила то самое расширение, которое позволяет школьнице по прозвищу "Худая" при желании отрывать от земли автомобили.
Хруст костей южанина был слышен даже без имплантов или приложений на весь класс.
Отец Рашида ожидаемо вскрикнул — дико, по звериному и коротко.
Одновременно с его воплем правая подошва Эрнандес стрельнула вперёд и встретилась с брючным ремнём юриста.
Фархата Али унесло спиной вперёд, в угол, образованный стенкой, дверями подсобки и классной доской старого образца (электронка, но не голографическая).
Юрист отчего-то закричал ещё сильнее, хотя громче, казалось, некуда.
В пальцах Мартинес что-то повисло. До Миру далеко не сразу, несмотря на концентратор, дошло: это были фрагменты среднего и безымянного пальцев. Человеческих пальцев.
Следом за этим как в замедленной съёмке, в воздухе повис и шлёпнулся на землю массивный мужской перстень. Mиру отмотала последние секунды в предусмотрительно активированной записи и убедилась, что кольцо было с пальца юриста (одного из тех, что сейчас рассматривала вблизи латиноамериканка).
— Бл*. Слишком сильно схватила, — на фоне подвываний Али-старшего задумчиво изрекла старшеклассница.
Она подняла ампутированные фаланги над головой и виновато вздохнула:
