Оксана вытерла живот под писк принтера. И сердечно поблагодарив доктора, они вышли: Влад со снимком в руках, а Оксанка с рвущейся из груди болью.
Всё было просто идеально, только не этот мужчина должен был сидеть там с ней рядом.
— У нас будет мальчик, — радостно сообщил он ей в машине.
— Нет, Влад, нет! — почти выкрикнула она. — Пожалуйста, прекрати!
И, глядя на его окаменевшее лицо, снова расплакалась.
Он не сказал ни слова, подвозя её до родительского дома.
— Я заеду к восьми, будь готова. С завтрашнего дня начинаем распродажу. Работы будет много.
И распродажа началась.
Весь магазин обклеили баннерами. Все ценники поменяли. И каждые пять минут кто-нибудь из менеджеров в зале обязательно прибегал с вопросами: «А можно на эту блузку цену ещё снизить?», «А можно на эти сапоги скидку по дисконт-карте?»
Оксанка открывала базу, искала артикул, сопоставляла цены, считала, вносила в программу, но с кассы обязательно прибегали с жалобой, что цена не проходит, или её подписи недостаточно для такой уценки.
Она шла к Владу в кабинет, который равнодушно подписывал всё, что она ему не подсовывала, не поднимая глаз. И это делало эти сумасшедшие дни невыносимее ещё больше.
Без вины виноватая со всех сторон, она приезжала домой и падала. У неё не оставалась сил даже на то, чтобы плакать. Никто не считался с её беременностью, никто не собирался её жалеть, а облегчать жизнь и подавно.
Адская неделя обещала закончиться отсутствием выходных. Из работников никто сильно и не роптал, потому что это был последний месяц работы магазина перед закрытием. Дальше они все пойдут на улицу или туда, кто что найдёт.
Оксанка не искала ничего. До официального декретного отпуска ей останется три недели, она надеялась, что ей как минимум разрешат их доработать уже в закрытом магазине. Там будет что делать: подсчитывать остатки, подбивать итоги, паковать и отправлять возвраты, освобождать торговую площадь от товара. А как максимум она будет работать хоть до самых родов, потому что надеяться ей больше не на кого.
В эту праздничную первомайскую субботу Оксана сидела на рабочем месте, как и предыдущие пять дней.
Влада не было, и она даже вздохнула с облегчением. Он дал ей время подумать. Серьёзно, спокойно, без надрыва. И даже обещал на неё не давить. Но видеть его несчастное лицо ей приходилось каждый день.
Она не знала, что ей делать. Кайрат ещё был в больнице. Данка пыталась её уговорить съездить к нему. И Оксанка всё больше склонялась к тому, что это наверно единственный выход, потому что её «гениальный» план летел ко всем чертям. Он больше не будет искать с ней встречи, не будет разыскивать её по городу, не будет ночевать под окнами. Он вырвет её из своего сердца как занозу — она всё ещё наивно надеялась, что когда-то там была.
