На восьмое заседание съезда пожаловал помощник военного и морского министра лейтенант Лебедев, в недавнем прошлом офицер французского флота; в зал он вошел, даже не сменив иностранную форму, что удивило делегатов. Соблюдая этику, Лебедева избрали почетным председателем. Не дождавшись, пока ему предоставят слово, занял место на трибуне и, размахивая руками, начал угрожать:
— За такой устав Александр Федорович всех вас разгонит!
В зале поднялся шум, делегаты кричали:
— Долой!
— Гоните болтуна!..
Встал Соловьев, потеснил разбушевавшегося оратора, заявил:
— Делегация Кронштадта предлагает: за выступление, оскорбляющее съезд, лишить гражданина Лебедева слова и вывести из состава президиума.
Проголосовали. Лебедеву пришлось покинуть президиум.
— Вот так-то, поостынь малость, — вслед ему произнес Дыбенко.
И снова разразился гром, не утих он и на девятом, и на десятом заседаниях. Началось с выступления делегата линейного корабля «Республика» Григория Светличного, попросившего слова для внеочередного заявления.
— Наш командующий адмирал Максимов снят, — громко заявил он. — Вместо него назначен Вердеревский. Керенский ему уже и звание контр-адмирала присвоил. Экипаж «Республики» возмущен действиями Временного правительства! Матросы требуют, чтобы Вердеревский спустил свой флаг и поднял флаг вице-адмирала Максимова! В противном случае «Республика» откроет огонь по «Кречету».
Светличного сменил представитель «Петропавловска» и тоже заявил, что их линкор не примет Вердеревского:
— Мы подняли флаг адмирала Максимова! Он наш командующий! Другого не желаем!
Дыбенко уже знал о случившемся. Недавно Максимов заходил на «Виолу», сообщил, что его срочно вызывает Родзянко. Тогда председатель ЦКБФ предупредил: «Мы имеем сведения, что вас собираются отстранить от должности». — «Вряд ли осмелятся пойти против матросов», — сказал Максимов. «И все же мы не советуем вам ехать в столицу». Не послушался адмирал, на «Гремящем» отправился в Петроград. После его возвращения Дыбенко виделся с Максимовым.
— Произошло то, о чем вы меня предупреждали, Павел Ефимович, — смущенно произнес адмирал. — Временное правительство обострило обстановку на флоте. Недальновидные политики…
Весть об отстранении командующего всполошила и Главную базу, и делегатов съезда. Страсти накалились. Пришлось прервать работу съезда. Группе делегатов поручили отправиться на корабли, успокоить команды.
Находящийся в зале Лебедев размахивал руками, что-то кричал, никто не обращал внимания. Проходя мимо него, Дыбенко сказал:
