И передо мной из толпы вытолкнули здоровенного детину в спецовке и комбинезоне. Верзила стоял с виноватой миной и мял кепку в руках. Доктор оглянулся на него, усмехнулся.
— Действительно, Чернов, ваше счастье, что товарищ иллюзионист отделался пустяковой раной на голове. Немедленно извинитесь перед ним.
Повинуясь, детина, подошел ближе, пробасил:
— Не со зла я, товарищ артист. Вы уж меня того, простите.
Толпа вокруг зашумела, ожидая моего вердикта. Минутку, о чем это они? Что за театр абсурда здесь устроили?
Когда меня успели притащить в эту комнату, оформленную в стиле позднего социализма? Вы что, издеваетесь? Этот здоровяк сидел за рулем того фургона, что ли? Или за рулем автобуса?
Я поднялся, сел на месте, потер дико болящую голову. Попытался сконцентрироваться, хотя череп раскалывался от боли.
Что делать, простить этого простофилю? Все-таки, я остался жив и даже относительно невредим. Ладно, бог с ним, пусть гуляет на все четыре стороны. Не хватало еще на суды отвлекаться.
— А чего же вы бросили бутылку, Чернов? — строго спросил доктор. — Вы понимаете, что могли проломить ему голову?
Детина понуро опустил голову.
— Похмелье меня замучило, товарищ доктор. А тут еще лекция эта. Вот я и не выдержал.
В толпе вокруг весело рассмеялись. Вот только я не мог понять, что происходит. Все это совсем не сходилось с ужасным ДТП на дороге Петербурга.
Такое ощущение, будто меня приняли за другого. А еще, будто я участвую в какой-то театральной постановке. Или в съемках исторического фильма. Ну, не ведут себя так люди, совсем не ведут.
Доктор протянул руку, помог мне подняться. Я оглядел себя и обнаружил, что одет весьма изысканно, в черный костюм с бабочкой, только очень старомодного покроя.
— Как вы себя чувствуете, товарищ Климов? — спросил он, испытующе глядя мне в глаза. — Может, отменим выступление и поедем в больницу? Полежите пару деньков у нас, отдохнете. И я настоятельно рекомендую вам сделать это. Вполне возможно, у вас легкое сотрясение.
Я тоже поглядел на него и понял, что он не лжет. Искренне переживает за мое состояние. Вот только, как он ко мне обратился?
— Как вы меня назвали? — спросил я, потирая лоб. — Климов?
Наверное, у меня от аварии слегка поврежден слух. И я ослышался. Он наверняка сказал Жуков.
— Ну да, — слегка удивленно ответил врач. — Или желаете по имени-отчеству? Могу, конечно, Ян Юрьевич, но вы мне в сыновья годитесь, так что не обессудьте.
Так. Это не театр и не съемки фильма. Может, это новомодная дурацкая программа, где разыгрывают людей?
