— Что ж, в таком случае могу предложить свою помощь, — кивнул я. — если вы готовы доверить мне какое-то задание.
Она улыбнулась, после чего стала серьезной, и, печально вздохнув, спросила:
— Дмитрий, я надеюсь, ваш поединок чести не из-за меня?
Несколько секунд я смотрел на нее молча, после чего кивнул.
— Вы не имеете к нему никакого отношения, Виктория, — заверил я. — Этой дуэлью мы с великим княжичем Московским решаем наши личные проблемы.
— Я подумала, что после случившегося на нашем свидании вы вызовете его на поединок, — призналась девушка. — И я бы не хотела, чтобы вы из-за меня рисковали. Все-таки великий княжич Московский — очень опасный одаренный. И, простите, Дмитрий, но он же десятикратно сильнее вас.
Улыбка сама собой появилась на моем лице.
— Приятно знать, что вы за меня волнуетесь, — произнес я, глядя на одногруппницу. — Но я вас уверяю, нет ни одной причины, чтобы переживать. Я справлюсь, Виктория.
— Вы так говорите, княжич, будто я могу просто щелкнуть тумблером и перестать испытывать эмоции, — вздохнула она, пряча взгляд. — Но я же живой человек, я не могу не чувствовать. Тем более, когда речь заходит о вас.
Я протянул руки через стол и взял ее ладони в свои.
— Все будет хорошо, я обещаю. А я свое слово держу, верно?
— Да, — выдохнула она.
Несколько секунд длился этот момент, а потом я убрал руки и, кашлянув, спросил:
— Так чем я могу помочь в вашем проекте?
* * *
Машины Соколовых прибыли к нашему особняку в четыре часа утра. Я уже был готов, но отказываться от приглашения ехать вместе с великим княжичем Выборгским, которое он передал через своего охранника, не стал. Так что Виталя ехал в «Монстре» в полном одиночестве.
— Доброе утро, Дмитрий Алексеевич, — первым поздоровался Соколов.
— Утро доброе, Иван Михайлович, — ответил я, садясь в его лимузине напротив.
Вид у великого княжича был относительно свежий, держался он бодро, хотя если присмотреться внимательнее, становилось ясно, что великий княжич ночью не спал.
— Откроете секрет, Иван Михайлович? — заговорил я, когда мы начали движение.
— Конечно, Дмитрий Алексеевич, — кивнул тот. — Спрашивайте.
— Я не совсем понимаю, почему именно вы решили быть моим секундантом.
Он улыбнулся.
— Вы теперь придворный, Дмитрий Алексеевич, — сказал он. — И я вам советую как можно скорее влиться в Кремлевское общество. Государь распорядился, чтобы кто-нибудь из Рюриковичей присутствовал с вашей стороны. И я вызвался добровольцем.
