— Так ты не будешь возражать? — уточнила она, будто все еще боялась, что я стану отговаривать или даже запрещать.
— Я уже сказал тебе однажды, Кристин, — со вздохом напомнил я, — что сделаю все для твоего благополучия. И от сказанного отказываться не стану. Ты получишь все необходимое, но у меня есть обязательное условие.
— Какое? — заметно напрягшись, спросила она.
— Все будет проходить под присмотром наших целителей, — произнес я. — Царские клиники, конечно, хорошие и врачи там замечательные и опытные, однако рисковать твоим здоровьем я не желаю. Поэтому мы организуем все сами. Ты же не будешь против?
— Разумеется!
— Ну, вот и отлично, — кивнул я, поднимаясь на ноги. — Надеюсь, я тебя успокоил?
Она улыбнулась и тоже встала. А потом, уже не сдерживаясь, поцеловала меня в губы. Это был, наверное, наш самый страстный поцелуй за последние месяцы.
— Спасибо, Дмитрий, — выдохнула девушка, когда я обнял ее за талию. — За все.
Мне оставалось только крепче прижать помощницу к себе.
Мы через многое с Кристиной прошли. Она помогала мне столько, сколько вряд ли кто-то когда-либо поможет в этой жизни. И я действительно буду рад помочь изменению ее статуса. Она заслужила этого как никто другой.
— А теперь, — отстранившись от меня, прошептала Кристина, — раз уж ты скоро заведешь невесту, а я буду носить ребенка, может быть, отвлечемся в последний раз?
Нужно ли говорить, что к работе мы приступили только после того, как я оказался уже неспособен на постельные подвиги?
Утро воскресенья началось с шума по всему гостевому крылу особняка. Прислуга таскала мебель, реорганизовывала убранство, меняя обстановку залов и комнат с праздничной на более спокойную, больше подходящую деловому закрытому приему.
После того, как вчера я получил подтверждение от всех приглашенных родов, мое участие в подготовке окончилось. Зато Ирина Руслановна с Ксенией на пару развлекались от души. Я же после завтрака вернулся к работе над интеллектом для «Оракула». За вчерашний день я успел достаточно, чтобы не чувствовать себя напрасно теряющим время.
Когда служанка увезла от меня второй пустой кофейник, она же передала повеление князя явиться к нему в кабинет, как только освобожусь.
— Садись, Дмитрий, поговорить нужно, — указал он мне на кресло.
Сегодня князь воздержался от сигарет, что намекало на отсутствие проблем рода.
— Итак, я видел твою просьбу сделать твою Кристину боярыней, — заговорил отец, когда я устроился на сидении.
