— Точка была просчитана из статистики наблюдений за Марсом и анализа снимков как наиболее интересная для изучения.
— Вот так вот, один выстрел и сразу в десятку?
— Пётр Сергеевич, а что, по-вашему, так не бывает? Комплекс собрал данные и выявил аномалию в этом месте, отправил туда экипаж, и был обнаружен вход.
— И что теперь мне с этим делать?
— Радоваться, это ведь реально сенсация: на Марсе обнаружены следы разумной жизни! Собирайте фото, готовьте презентацию, будет, видимо, большая пресс-конференция. Как вы обычно говорите, «финансирование вам теперь обеспечено».
Пётр Сергеевич открыто улыбнулся в свою бороду и сказал:
— Всё-таки нашей тут с тобой заслуги очень много, твоей в чём-то даже больше, чем моей. Может, отметим это дело? Пока не началась грандиозная шумиха?
— Пётр Сергеевич, она уже началась, не успеем мы отметить.
* * *
Огромный тёмный зал, заставленный стеллажами, на которых лежали тела. Тысячи, десятки тысяч тел. Сказать, сколько их тут было и какого размера это помещение, было невозможно. Два человека в скафандрах с фонарями в руках застыли с ужасом на входе.
— Что это, Иван?
— Капитан, это очень похоже на морг.
— Как думаешь, они тут прям умирали?
— Судя по положению фигур, да, мне нужно больше материалов, я тогда смогу сказать точно. Тела все в хорошем состоянии, температура тут — 90 градусов, а атмосфера в камере, видимо, без кислорода. Следов окисления нет на металле и на телах, в отличие от входной двери.
— Да, следующие двери были уже более целыми. И явно мы прошли не меньше, чем через два шлюза. Ты думаешь, что эти тела тут были заморожены с целью их разморозки?
— Я врач, капитан, я не могу предполагать то, что невозможно. Но сама картинка, конечно, абсолютно невозможная. Мне нужны пробы, но теперь нужно быть более осторожным. Всё-таки мы не имеем право тут всё испортить.
— Да уж, Иван, теперь мы обязаны. Давай собирать образцы, что тебе нужно?
— Серёж, ты пройди пока что посмотри помещение, что тут и как, сними фото, осмотрись, в общем, свою работу я сделаю сам. А ты готовь материалы для сенсации.
* * *
Это была самая большая пресс-конференция в жизни Петра Сергеевича Горлова. Он был привыкший к этим мероприятиям, когда отправлял ребят на Марс, да и после журналисты всех стран проявляли максимальный интерес к экспедиции. Но в этот раз всё было совсем по-другому. Пресс-релиз о том, что на Марсе найдены следы разумной цивилизации, произвёл эффект ядерной информационной бомбы. Пока шла подготовка к экспедиции и сама экспедиция, всё укладывалось в рамки обычной научной миссии. Хоть многие вещи и были на грани фантастики. Но теперь, когда были получены данные, мир как будто взорвался. Запросы на обязательное участие пришли не только от всех ведущих информационных агентств, но даже от Ватикана, патриархии и других религиозных организаций. Пришло требование до открытой пресс-конференции провести закрытую пресс-конференцию. Было очень большое совещание с силовыми ведомствами, на котором так и не пришли к решению, что же делать. Марсианская миссия не принадлежала одной стране, к Марсу летело несколько кораблей с интернациональными экипажами. И хоть первый экипаж и был полностью русским, скрыть что-то от мировой общественности уже не представлялось возможным, так как не существовало закрытых каналов связи, это было условие, которое выполнялось неукоснительно. И когда Сергей Козий, капитан марсианской миссии, передал фото входа, а через два часа пришли фото синих тел, лежащих в рядах, это и произвело тот самый взрыв. Пресс-конференцию было решено проводить в Кремлёвском дворце, так как число заявок на физическое присутствие, даже после самого строгого урезания, оказалось слишком большим. Монтаж оборудования шёл полным ходом, старались успеть к намеченному сроку. В этот самый момент в Москву летело такое число правительственных и дипломатических самолётов, которое представить себе было практически невозможно. Пресс-конференция предстояла быть жаркой. Пётр Сергеевич волновался, несмотря на опыт, было несколько тем, к которым он был не готов.
