Меня затошнило, голова закружилась, а амулет на моей шее нагрелся.
— Только пожелайте, и всё кончится… Не будет унижений, вы будете совершенно свободны…
Я начала колебаться, нить начала бледнеть…
— Я… я…
Сильный треск послышался в коридоре!
— Ну, пожелайте же, наконец! — твердил он.
— Я…я… не… могу, — с трудом выдавила я.
Треск становился сильнее…
Ректор посмотрел на меня и сказал:
— Как только вы передумаете, мы можем продолжить беседу, не смею больше задерживать.
Кощеев щелкнул пальцами, и дверь распахнулась, в проходе находился огромный бурый медведь, он рычал, пасть оголяла острые клыки, по всему полу были царапины, оставленные сильными когтистыми лапами, шерсть на загривке была вздыблена, было полное ощущение, что сейчас он сорвется и разорвет всех на своем пути, если бы мы встретились в лесу, то я уже была бы мертва. Сердце в панике забилось, пульс участился, и мне захотелось бежать, но я стояла и смотрела, знала, что это мой мужчина. Насколько он был прекрасен в облике человека, настолько же и в облике медведя.
Медведь перестал рычать, выпрямил спину и спокойной поступью направился ко мне. Я ждала немного волнуясь, а затем почувствовала родной медовый запах. Стало легче дышать, я успокоилась. Он остановился рядом, держа расстояние между нами, я заглянула ему в глаза, это был Егор, те же темные омуты, те же пушистые ресницы, даже изгиб бровей тот же. Я протянула к нему руку, он нерешительно посмотрел на неё. Я не двигалась, затем он всё-таки решился и ткнулся влажным носом в мою ладонь. Между нами, словно рухнула стена. Я положила ему руку на голову и потрепала его косматую шелковистую шерсть.
— Нам пора домой, тебе так не кажется?
Медведь посмотрел на ректора и проревел:
— Миоо… (Моя)
А тот процедил сквозь зубы:
— Порча имущества за ваш счет и отработка дополнительных часов за нарушение протокола.
Медведь замотал головой и заревел.
— Тише, тише…Пойдем домой, — стала ласково нашептывать я.
Ещё не известно, что на уме у этого Кощеева, зачем он затащил меня сюда и зачем провоцирует Велесова.
Мы вышли из ректората, Велесов не торопился обращаться в человека, а меня несколько не смущало, что мы идем так.
На улице было темно, собирался дождь, небо заволокло тучами. Медведь ткнулся мне мокрым носом в ладонь. Я посмотрела на него. Он зарычал:
— Сэдээтт сулл иоо, нон раура…
Мой переводчик настроился на нужную волну и перевел: Садись, не бойся, я довезу тебя…
— Иоо нон раура войй, — ответила я. (Я не боюсь тебя)
