— А давно вы здесь?
— Так как пора замуж выходить пришла, годы же не урожайные были, голодные. Мы с Митрофаном и решили наниматься сюда. Тут и поженились уже, а затем и детки у нас появились, — закончила она.
И столько было тепла, доброты сейчас в её глазах. Что я даже задумалась, как было бы хорошо, иметь семью…
Евдоксия начала убирать со стола, а я решила ей помочь.
— Что ты? Что ты! Барыня! Отдыхай! — остановила меня помощница и как-то странно на меня посмотрела.
Я решила выйти и найти Велесова, попрощалась с Евдоксией и пошла искать своего благоверного.
Велесов стоял на открытой веранде, опираясь о перила. Я подошла и встала рядом.
Он тяжело вздохнул, но ничего не говорил. Я окончательно не понимала в чем дело. Но решила нарушить тишину:
— Когда же мы пойдем сдавать мой ДНКа!
— Зря, ты поднялась сюда, Саша! — прорычал он.
— Что происходит, Егор! — взорвалась я, — ты приводишь меня сюда, исчезаешь ничего не объяснив! Без конца врешь! — еще больше распылялась я.
Похоже, это подействовало, он замер.
— Мы должны быть честны друг с другом, тебе так не кажется! — немного поумерив пыл, начала я.
— Кажется, спускайся, мы идем в лабораторию! — с каким-то металлом ответил он.
Вот и поговорили…Мне стало так обидно, что я начала плакать, а когда спустилась вниз у меня началась истерика…Я чувствовала себя брошенной, никому не нужной. И видимо, все это из меня выливалось, а подоспевшая Евдоксия, пыталась меня успокоить, прижала меня к своей теплой груди, как это часто делала бабушка и говорила:
— Ну, что ты барыня! Ну, как это не нужна! Ну как это не любит! Да, глаз с тебя не сводил. Да, разве бы не любил, разве бы…
— А как же девки? — не унималась я.
— Ой, да какие девки! Девки пришли и ушли! Девкам платья не дарят, девок к столу не приглашают!
Но меня это мало успокаивало. Я продолжала всхлипывать. Она прижала меня еще сильнее приговаривая:
— Горе и печали пройдут, радость и веселье придут… Мне действительно становилось легче, я даже перестала всхлипывать… А потом приподняла голову, и сказала:
— Спасибо.
Евдоксия лишь нежно улыбнулась и похлопала меня по плечу. Я поднялась, протерла красные от слез глаза и сказала:
— Надо бы умыться, не пристало невесте в таком виде перед женихом появляться, — немного улыбаясь, произнесла я.
— Конечно, девонька, конечно! — подбодрила она меня.
Мы пошли в сторону купальни, я услышала шаги, посмотрела на Евдоксию и сказала:
— Я хочу побыть одна, останьтесь здесь! И нырнула за дверь. Подошла к ушату с водой и увидела своё отражение. Это была не та же Саша, которая жила в общежитии, из ушата на меня смотрела красивая девушка, с выразительными чертами лица. Светлая чистая кожа, ярко-алые губы, черные пушистые ресницы обрамляли заплаканные глаза. Если бы не покраснения, можно было сказать, что очень привлекательная особа. Что со мной случилось? Какой-то чудный отвар приняла что ли?
