— Редко бывает, что из тюрьмы что-то доброе нам перепадает.
В первую пятёрку попали оба военных, жрец и я.
— Враг подойдёт к городу только завтра, штурмовать город они начнут дня через два. Есть будем по очереди то, что привезут. Десятник у нас хороший, если его не злить. Что не ясно?
Мы промолчали.
— Вот за это и ценю, что вопросов лишних не задаёте. Что вам надо — я или десятник скажем. Остальное — не ваше дело. Степняк!
— Говори, старший.
— Тоже не плохо, но надо отвечать "Слушаю приказ!" и погромче!
— Слушаю приказ!
— Правильно. Забирайся на стену по этой лестнице и внимательно смотри. Увидишь подходящее войско, крикнешь мне «Полудесятник!».
— А..., — я замялся.
— Здесь говорят "Бегу исполнять!", но ты просто беги.
Я забрался на стену и посмотрел вдаль. Никакого войска не было. Наверху стена выглядела ещё более старой. Всего в четыре человеческих роста высотой и полтора шириной. Зубцы закрывали человека целиком, а в промежутках камень дотягивался мне до груди. Я посмотрел внутрь города. Моя пятёрка делала навесы над лежанками. Приближение дождя я не чувствовал, но что будет дня через два? Если ещё и кормить неплохо будут, то совсем хорошо. Стоял я до тех пор, пока не вернулась вторая пятёрка. Десятнику удалось найти телегу, так что всё привезли за один раз. Меня позвали и я, вместе со всеми, разгрузил наши припасы. Первым делом мы примерили кожаные нагрудники и железные шлемы. Затем десятник каждому из нас вручил оружие. Короткое копьё с четырёхгранным узким наконечником и средней длины деревянные дубинки с ребристыми железными набалдашниками. Хочешь, коли того, кто лезет на стену, хочешь бей. Кроме того, каждый получил миску, ложку, кружку, чистую тряпицу для перевязки ран и простую сумку, что бы всё это держать при себе. Но и это было не всё, стараниями нашего десятника мы обзавелись большим медным кувшином с двумя ручками и крышкой для хранения воды. Колодец находился в ста шагах от нашего участка стены, так что он лишним не был. Пока мы разбирали вещи, привезли ужин. Нам выдали два кувшина и стопку лепёшек, повар хлестнул лошадь и телега покатилась к следующему десятку. Полудесятник разложил кашу в подставленные миски, к ней каждый получил по целой лепёшке и мы принялись за еду, сидя на лежанках. Поев, мы получили по полной кружке коричневой жидкости. Аккуратно попробовав её, я решил вылить эту гадость, но меня остановил жрец:
— В осаждённом городе от живота умирает больше людей, чем от стрел, — он отхлебнул из своей кружки, сморщился и продолжил, — Вот наши лекари придумали эту дрянь. Я уже бывал в осаде, она помогает, поверь.
