— Купить обязательно, — прошептал я ему и пристроился у него за правым плечом.
— Сколько просишь за этих двух недомерков? — с сочувствием обратился Торгаш к продавцу.
— Зачем сразу товар ругать? — забеспокоился плотный мужчина, одетый по моде городских чиновников, — Хорошие лошадки! Купец один разорился, вот его имущество город за долги и продал.
— И сколько же монет ты выбросил зря? — покачал головой Торгаш.
— А тебе плохие лошадки на что? — с насмешкой спросил продавец.
— У меня большая псарня в поместье, мясо нужно, — с улыбкой ответил Торгаш, — Да пока его довезёшь, по жаре нынешней, пропадёт, а это и само дойдёт. Ну, хотя бы до половины пути. Так сколько просишь?
Сторговались они на десяти золотых за обоих вместе с седловкой. Мы привели нашу покупку к повозке, где братья решили, кто к кому пойдёт. Конь Брамина согласился на имя "Вихрь", а скакун Торгаша на "Шторм". Ветер свысока посмотрел на обоих и отвернулся. Покупка одежды для меня с Брамином времени заняла намного меньше. Переодевшись в фургоне, мы пошли покупать недостающие доспехи и ножны для моей сабли. Ножны нашлись в первой же лавке и я с удовольствием повесил их на пояс. Сабля осталась в фургоне, но носить ножны в руках мне не хотелось. В этой же лавке Брамин углядел доспехи конной пограничной стражи и тут же заявил, что ничего другого он и не хотел. Я же для себя долго ничего не находил. Только в четвёртой по счёту лавке мне приглянулся кожаный доспех с кольчужной подстёжкой. Продавец с улыбкой матёрого степного волка назвал цену. Услышав её, мы с Брамином не сговариваясь развернулись и пошли за Торгашом.
— Хан, — Брамин был очень серьёзен, — лавочник просит много, но доспех стоит раза в три больше. Я видел такой на нашем тысячнике. Это работа гномов.
— Думаешь? — поразился я, прибавляя шаг, — Вопрос в том, есть ли у нас такие деньги вообще. Не забывай, наш путь далёк, так что пусть решает Торгаш.
Завидев нас, Торгаш очень обрадовался:
— Я договорился с караваном, что идёт в нужную нам сторону. Две недели пути, нас будут кормить и по десять серебряных монет каждому. Уходим через час от главных ворот.
— Торгаш, — заговорил я так, что бы никто не слышал, — Там продают кожаный доспех, возможно с гномьей кольчужной подстёжкой. Хозяин просит тридцать золотых.
— Покупаем, — тут же решил Торгаш, — его всегда можно продать много дороже, если денег вообще не останется. Я беру коня, рассказывайте где лавка, встречаемся у ворот.
