На полке стояла плотная картонная коробка. Давным-давно маме на день рождения подарили чайный сервиз из прозрачного фарфора, с яркими птицами на невесомых чашках. Сервиз стоял в кухонном буфете, а коробка пригодилась для семейного архива. Дима вытащил несколько пухлых папок, разложил на родительской кровати. По дну коробки рассыпались поздравительные открытки – раньше на все праздники родственники их присылали, но давно уже перестали, теперь у всех Интернет. Рядом с открытками белела тонкая стопочка старых бумажных писем. Дима прочитал адрес на верхнем конверте. Соне Староверцевой от Полины Сеппанен. Это от маминой младшей сестры, которая давно погибла. Конечно, нехорошо читать чужие письма. Но дома же никого нет, никто не узнает. Дима достал из конверта сложенный тетрадный листок. Красивый крупный почерк, простые короткие фразы.
«Привет, сестричка! Как у вас дела? Как погода в Питере? Не скучаешь по дому? Юлечка уже пошла в ясли после простуды? А я в выходные к родителям ездила. У них всё хорошо, не волнуйся за них. Мама шьёт тебе платье. Из того шёлка, что я в Хельсинки купила. Завидую, ты у мамы на юбилее будешь самая красивая! А у нас всё по-старому, я пока так и не решила, куда идти работать. Выбираю, мучаюсь…»
Дима сложил листок и начал засовывать обратно, но что-то мешало, пришлось приоткрыть конверт. Там лежала фотография: Полина сидит на скамейке, смеётся, длинные светлые волосы растрепал ветер, белый сарафан облепил стройные колени. Рядом со скамейкой стоит малыш в панамке и рассматривает игрушечный самосвал. Сердце заколотилось, во рту пересохло. Дима узнал малыша по панамке в корабликах и по самосвалу. В мамином альбоме есть несколько его детских фото, сделанных в тот же день. «А что такого? Ну, гуляли в парке вместе с маминой сестрой. Ничего особенного. Я ведь её даже немного помню», – успокаивал себя Дима, но уже догадывался: тут что-то не так.
Он снова развернул письмо, пропустил дежурные фразы про погоду и здоровье, стал читать дальше.
«Знаешь, в последнее время у нас с Иваром как-то не клеится. Ссоримся часто. Никогда такого не было. На работе у него неприятности, но он мне не рассказывает. Ничего не знаю толком, но вижу, что он на всех злится. И на меня, и даже на Димку вчера накричал за раскиданные игрушки! Боюсь я что-то…»
Письмо упало на кровать, плавно соскользнуло на пол. Дима сидел неподвижно, смотрел в одну точку. Потом быстро сложил всё на место, убрал коробку в шкаф и ушёл гулять.
