Она поставила маленькую кастрюлю на плиту для воды и приготовила простой сироп, пока помидоры размельчались в блендере. Со своего рабочего места Глория смотрела, как Луми выливает через дуршлаг жидкость в мороженицу, убирая семена.
Примерно час спустя пришел Жюльен. Луми сидела на стуле, очищая фасоль.
Мужчина перевел взгляд с Луми на стол для выпечки, и снова на нее.
– Привет. Получила мою записку?
– Ага.
– И?
– Посмотри в холодильник.
Он открыл морозилку и уставился внутрь.
– Выглядит неплохо. Это… что это?
– Помидоры.
– Помидоры?
– Они самые.
– О, но…
Он перевел взгляд с мороженицы на Луми. Она удержала его взгляд, бросая Жюльену вызов. Пусть только что-то скажет. Мужчина уставился на нее, а другие сотрудники наблюдали за ними. Жар пробирался вверх по шее Луми, но черта с два она отвернется первой.
Уголки его губ наклонились и закачались в неловком танце, пока снова не выпрямились.
– Прекрасно, мисс Сантана, – наконец сказал Жюльен, смахивая несуществующую пыль с рукавов и поправляя воротник. – Буду в кабинете, если понадоблюсь кому-то.
Она проследила за ним взглядом до двери. Хм-мм. Она ожидала больше фейерверков. Хотя его похвала сбила с толку. А также Луми не ожидала волну гордости, нахлынувшую на нее. Что-то еще волновало ее. Но какая разница. Беспокойства нет в ее планах на год.
* * *
Месяц прошел почти без происшествий. Луми готовила. Жюльен заходил проверить, как дела на кухне, и так же быстро уходил. Все остальные занимались своим делом.
Однажды днем Луми вышла из лифта и ее встретил интересный звук ломающейся скорлупы грецкого ореха, доносящийся из кухни.
Там она увидела одного рыжеволосого мужчину, с закатанными рукавами, обнажающими веснушчатые руки. Он навис над миской с грецкими орехами с щипцами для орехов в руке. Быстро пробежавшись взглядом по кухне, Луми поняла, что они здесь одни.
Она позволила двери закрыться с более громким стуком, чем обычно, и добилась желаемого эффекта: испугала мужчину, стоящего в тишине.
– О, мисс Сантана, – сказала он, поприветствовав ее взмахом руки.
– Можешь называть меня Луми, – ответила она, ощущая облегчение. Она уже несколько недель пыталась это сказать.
Девушка зашла на кухню. Жюльен следил за ней взглядом.
– Ладно… Луми, – произнес он, и из его уст ее имя звучало как ласка.
Луми взглянула на продукты на кухонном островке.
– Сегодня я хотел приготовить обжаренное на сковородке фуа-гра с жареным инжиром, – сказал он вместо объяснения.
