Отцу не нравились прямые, резкие суждения Николая, не нравилось, что многое, о чем говорил он мне и сестре, звучало как призыв уйти из-под влияния отца с его старыми взглядами на жизнь.
Однажды в воскресенье все домашние разошлись. Ушла и сестра, оставив мне десятимесячного мальчика. Пока я гуляла с ним во дворе, Николай что-то писал на кухне. К вечеру я зашла в комнату укачивать ребенка. Он заснул, и, продолжая его тихонько покачивать, я разговаривала с Николаем.
Он снова начал трунить надо мной, над моим приятелем. Спрашивал, скоро ли я буду играть свадьбу.
Затем, близко придвинув ко мне стул, спросил:
— Почему ты нигде не бываешь? Не развлекаешься?
— Не хочется, да и некуда ходить. С вами интереснее. Много нового я узнала от вас.
— Зачем все это: «вам», «вы», к чему эта официальщина?
Я промолчала, не зная, что ответить.
— Помнишь, Рая, ты на днях, уходя к соседям за лопатой, сказала, что мы еще поговорим. О чем?
Очевидно, я покраснела, потому что он улыбнулся и сказал:
— Хочешь, я скажу за тебя, о чем ты хотела говорить?
— Ну скажите.
— Не «скажите», а «скажи». Перестань наконец «выкать». Так я скажу…
Николай не мигая смотрел мне в лицо.
— Ты хотела рассказать о том, что тебе становится душно. Так ведь?
— Так…
— Это замечательно, Рая! Все складывается лучше, чем я ожидал. Значит, мне не нужно агитировать тебя, чтобы вырвать отсюда. Ты, конечно, понимаешь, что дело касается в основном тебя, ведь старика не перевоспитаешь. А ты должна принадлежать сегодняшнему дню.
Я молчала, не решаясь высказать все то, что всколыхнулось в моей душе. Молчал и Николай. Потом добавил:
— Так значит, Рая, у тебя найдутся желание и силы?..
— Желание у меня есть, а силы? Не знаю.
…Эта фраза, очевидно, врезалась в память Николая. Несколько лет спустя в романе «Как закалялась сталь» Тая Кюцам дословно повторит ее.
Как жил он в эти месяцы? Заставить Николая отдыхать было невозможно. Иногда с утра после завтрака он уходил знакомиться с городом, с людьми. Порой целые дни проводил в городской библиотеке, которая находилась в трех километрах от дома.
Когда мы говорили об отдыхе, отвечал:
— Хватит с меня санатория, там я отдыхал! Месяца через два я должен начать работу. Надо приучать ноги к ходьбе, не дать им разбаловаться.
Вечером возвращался усталый, веселый. Делился впечатлениями, шутил. Помню, как-то он рассказал, что почти целый день провел в горкоме комсомола.
— Пытался говорить с ребятами о работе. Их поразила моя просьба. Я видел удивление на их лицах. Никто не отказал, но каждый счел своей обязанностью напомнить мне о необходимости лечения.
