— А они сильно прямо рвутся заниматься? — впер тяжелый взгляд в него шеф. — И к ним разве сунешься без каких-либо доказательств, с одним только моим подозрением, что девушка что-то такое замыслила?
Тоже верно. Ментам и без всяких домыслов и предположений работы в наше время выше крыши. Вот замочат кого или будет хотя бы факт приобретения огнестрела или заказа в реале, и тогда другой разговор.
— Вводные приняты, — кивнул я. — Когда приступать?
— Желательно еще вчера, — буркнул Корнилов и плюхнул перед нами тоненькую папку. — Вот ознакомьтесь. Основная инфа по Рубцовой.
— Разрешите исполнять? — подорвался с места Леха, демонстрируя бешеное рабочее рвение. Ну как есть дебил же.
— Исполняйте, Бобровы.
* * *
— А ничо такая училка вроде, — хмыкнул Леха, рассматривая фотку нашего объекта, пока я выруливал с чоповской парковки. — Белобрысенькая, губешки бантом. Интересно, вживую не окажется, что страшная? Они же вечно штукатурятся да марафет наводят для фоток. Там, может, умоешь — и крокодил прыщавый, конопатый, и лохмы жидкие сосульками, а не кудри.
— Тебе не пофиг? — поморщился я. — Это работа.
— Вот не скажи, Лекс. Куда как приятнее следить за смазливым котенком, а не за конопатым крокодилом.
— Чего ты к конопатым-то прицепился? Бывают девки с веснушками охрененно симпотные.
— Фу-у-у, не-е-е, терпеть не могу. Как мухи по лицу нагадили, — скорчил он брезгливую рожу.
— Дебил ты, где таких еще делают.
— А вот это тайна, покрытая мраком! — сквозь всегдашнюю насмешливость брата проглянула застарелая горечь, и я обматерил себя. В отличие от меня, он не знал, кто его биологические производители. Мы их давно уже родителями называть отказались. Наши родители — мама Света и папа Максим. Мои были банальными алкашами. Буйными и скандальными. Мать, бухая, ткнула отца ножом, он откинулся, а она вздернулась в сарае. Меня, едва не насмерть замерзшего в стылом доме, нашли через двое суток соседи, когда заметили, что дым из трубы давно не идет. Леху же нашли вообще на стройке заброшенной. Завернутым в окровавленную тряпку, выброшенным, как мусор. Его тамошняя дворняга щенная от других собак отбила и типа усыновила, грела, пока, на его счастье, бомжи какие-то писк не услышали и ментов не вызвали. Собака, выходит, добрее твари, родившей его, оказалась. Надо же было ляпнуть. Это у Лехи больное, пусть он всегда и пыжится перед всеми показать, что плевать он хотел. И вслух он об этом не говорил. Только раз, давненько, когда нажрались мы с ним в зю-зю на выпускном.
