Он этим пользовался.
Довольно быстро Танатос сделал для себя вывод, что в некотором символическом смысле каждый человек живёт на собственной планете. Конечно, это была скорее аллегория, чем нечто большее — но это отлично помогало в классификации. Танатос даже завёл привычку мысленно прикидывать, что именно было бы расположено на “планете” того или иного индивида. Подчас он получал вполне интересные ответы.
Вот, например, генерал Дро. На его планете постоянно была бы война, тут без сомнений. Даже если бы он был один-одинёшенек, то силком притащил бы кого-то к себе только для того, чтобы устроить конфликт. Едва ли генерала Дро можно было представить на планете одного: тогда он начал бы воевать сам с собой. И проиграл крайне быстро, уж на это Танатос готов был поставить.
С помощниками генерала всё обстояло иначе.
Вот, например, заместитель Ироро, который сейчас гордо посверкивает глазами в ожидании похвалы, из тех, кто Канцлеру вполне искренне и ото всей души верит. На его планете всё было бы увешано справками о генетической правильности владельца и планами по установлению в галактике истинно верного порядка. Ироро показывал бы эти экраны всем желающим, демонстрируя одновременно свою исключительность, правильность и причастность к великой идее.
Второй помощник, ори Эджо, был существом куда более сложным. Танатос подозревал, что, будь у Эджо планета (желательно хорошо обустроенная, наполненная заранее присвоенным из армейской казны ресурсом), он бы давно сбежал туда, чтобы не созерцать происходящее. Танатос порой перехватывал его полные отвращения и страха взгляды, невидимые для обычных людей, но до смешного очевидные для модов категории “бог”. Танатос даже рассматривал Эджо как возможную кандидатуру для участия в их заговоре, но быстро отмёл эту идею: пользы с него при любом раскладе было не слишком много. Она не была сопоставима с проблемами, которые последовали бы, дай он в последний момент заднюю или сделай какую-то непоправимую глупость. Да и подкупить Эджо было задачей не то чтобы совсем невыполнимой: он любил деньги. Собственно, потому-то он и терпел войну. Как ни крути, а эта самая война — не только традиционное человеческое развлечение с попранием всех возможных моральных норм, массовыми убийствами, сражением за доминирование и использованием всей мыслимой и немыслимой техники (и создание оной в процессе). Как-то так повелось, что для людей определённого морального склада и социального статуса вооружённый конфликт был и остаётся отличным подспорьем для заработка.
