– Формально ее нет в пьесе. Она упоминается только в нескольких сценах.
– Тебя назвали в честь монахини из пьесы, которой даже нет в пьесе?
– Это не так уж странно. – Она уже сама начала беспокоиться, что это на самом деле странно. – Наверно, им просто понравилось имя.
Он поморщился.
– Прости, не пойми меня неправильно. Это очень красивое имя, и ты – девчонка-красотка. Я не так часто встречаю Розалин.
А ведь все было так близко к тому, чтобы кончиться хорошо.
– Я не хочу давить, но не мог бы ты не говорить «девчонка» и «красотка»? Я здесь, чтобы печь, и когда ты делаешь акцент на моей внешности, я нахожу это несколько унизительным.
Это было несколько лицемерно, учитывая, насколько внимательно она его разглядывала. Но она ведь не поздоровалась с ним со словами: «Привет, ты секси, и задница твоя тоже». Хотя гендерная динамика такова, какова она есть, – возможно, он был бы не против.
– Какой ужас. – На его лице отразился легкий шок. – Я все испортил, да?
– Все в порядке. Просто мы не в пабе, и ты не пытаешься меня подцепить.
По крайней мере она надеялась, что не пытается. По крайней мере она почти на это надеялась.
– Вряд ли мы ходим в одни и те же пабы, друг.
В кратком, но крайне неловком молчании, последовавшем за этим, Розалина решила, что лучше сосредоточить все внимание на том, чтобы налить из диспенсера чай. Она что-то подкрутила, надавила и, с несоразмерным триумфом, была вознаграждена струей горячего чая, которая аккуратно потекла в ее чашку.
И все текла.
И текла.
Гарри спокойно подставил свою чашку под носик.
– Здорово. А как теперь остановить?
– Я… я думала, что кнопка автоматически поднимется.
Но она не поднималась автоматически. А чай уже начал проливаться в блюдце Гарри. Взмахнув рукой над дозатором, Розалина попыталась, подобно Кнуду[2], повернуть вспять прилив коричневой жидкости, который нечаянно вызвала. У нее это получилось примерно с тем же успехом, что и у него.
– Не передашь мне еще одну чашку? – спросил Гарри.
Розалина передала ему еще одну чашку. Они наблюдали, как она медленно наполняется.
– Не передашь мне еще одну… другую чашку? – спросил Гарри.
Розалина передала ему еще одну чашку.
– Наверно, стоит поискать постоянное решение.
– Он должен закончиться рано или поздно. Он не настолько большой.
Они наблюдали, как чай неуклонно наливается по стенкам третьей кружки, словно в самом медленном и благопристойном фильме-катастрофе. Без всякой подсказки Розалина взяла четвертую кружку из быстро уменьшавшейся стопки.
