Я была миниатюрной по сравнению с ним. Всего метр семьдесят, и упорно трудилась, чтобы всегда быть в своем весе. Не потому, что заботилась о невозможных стандартах красоты, которые патриархальное общество навязывало женщинам, а потому, что мне нужно было контролировать все в своем образе.
Мне чертовски нравилась разница в размерах между нами. Как легко он смог бы подчинить меня. Доминировать надо мной.
Мои трусики уже промокли насквозь от одной только мысли, а бедра раздвинулись в приглашении.
Я знала, что он видел это. Знала, что он чувствовал, как я хотела, как чертовски жаждала его. Но мужчина выжидал. Чтобы свести меня с ума. Чтобы послать сообщение: он все контролирует.
Он испытывал меня. Выяснял, подчинюсь ли я ему. Буду ли ждать, пока он сделает шаг.
Хотя я оставила свои дни покорности позади, я бы подождала час, пока он не прикоснется ко мне. Содрала бы кожу со своих бедер, вместо того чтобы двигаться и провести руками по выпуклости в его брюках.
Но он не заставил меня ждать целый час.
Мужчина быстро дернул руку. Не так быстро, чтобы у меня не было времени понять и отказаться. Он давал мне возможность отступить за несколько секунд до того, как прикоснулся ко мне. Молча спрашивая разрешения с крохотной паузой. Заставлял меня заговорить, придержаться общепринятых правил о сексе и незнакомцах. Но я ничего не сказала. Так что его рука ударила меня по бедру. Не было никаких колебаний, никаких просьб о разрешении, никаких игр. Он переместил ее вверх, быстро и целенаправленно, чтобы коснуться краев трусиков, а затем…
Вошел внутрь.
Я уже дрожала от желания и не могла сдержаться, чтобы не издать стон удовольствия, рукой нащупала ручку в машине, чтобы успокоиться.
Он не трогал меня пальцами, как мужчина, который насмотрелся порно и не был знаком ни с женской анатомией, ни с удовольствием. Грубо, дергано, не в тех местах.
Нет, то, что тот делал, было гребаным искусством. Он прикасался ко мне уверенно, с правильным давлением, в нужных местах.
Сначала я рефлекторно закрыла глаза от чистого удовольствия, но заставила себя открыть их. Мое тело дернулось, когда я увидела, что его ледяные радужки, холодные и горячие одновременно, устремлены на меня.
Жилы на его шее словно были вырезаны из мрамора — тугие, скульптурные. Он напряженно держался, в то время как пальцем плавно двигал внутри меня, наблюдая, как я приближаюсь к кульминации. Я была взволнована, отчаянно хотела почувствовать его, прикоснуться к нему, но застыла, не в силах ничего сделать, кроме как закричать, когда мужчина толкнул меня через край.
