Катаю на языке имя старушки Серафима Михайловна, как все таки это имя ей подходит, вот почему-то когда видела старушку вчера утром, казалось что ее могут звать именно каким-то старинным именем.
В то время она продолжала жаловаться. Как Влад резко прервал ее вопросом. — Так вы полицию вызвали в итоге? Они сами не уйдут.
— Вызвала, нашелся мне еще умник. — резко ответила она.
— Тогда до свидания, Серафима Михайловна, я хочу отдыхать. — так же монотонно, но уже со строгими нотками в голосе произнес он, пытаясь выставить соседку за дверь, но видимо она была крепким орешком.
— Что-то еще?
— Утром вчера девушка приходила, не такие, как эти приличная, одета хорошо. Подумала надо сказать. — проговорила она уже спокойным голосом. Женился бы ты, может и они бы все успокоились, коль съезжать не хочешь. — дополнила она. — И да забор нужно ставить однозначно, я соберу подписи, а то житья нет совсем от твоих баб. — резко закончила старушка.
— Вот и хорошо, я рад, что вы решили принять мое предложение. — проговорил Влад, все так же вежливо и монотонно.
— Только мне нужно будет дверь поставить сзади дома, не хочу обходить из-за твоего забора.
— Хоть две. — ответил Влад, подшучивая над ней. И дверь захлопнулась.
Влад зашел в спальню потягиваясь.
— Грозная у тебя соседка! — проговорила я вставая с кровати и подходя к нему на носочках.
— Она только кажется грозной, а вообще я думаю, что с моим появлением у нее смысл в жизни появился, теперь она охраняет дом от моих поклонниц! Все соседи давно обходят ее стороной, слишком навязчивая, требовательная, предыдущий владелиц этой квартиры даже порекомендовал сделать звукоизоляцию, я его кстати послушал и очень этому рад. Слышать ее постоянно то еще удовольствие скажу тебе.
— Не знаешь, кто ко мне приходил вчера утром? Приличная! — проговорил Влад улыбаясь, сел на кровать, притянув меня к себе и усадив на колени.
— Точно не я! — неожиданно проговорила, сама не ожидая от себя. — Ну сам подумай, где Маша Свиридова и где прилично!
Влад, только рассеялся, приблизился ближе, легонько прикусил меня за губу, от такой наглости я на какую-то секунду растерялась. Лист же накрыл мой рот поцелуем.
Александр Юрьевич Свиридов — отец
Мария, встала и ушла, я был в легком шоке, от искренности слов дочери, от силы с которой она произносила слова, и уверенности в голосе. Моя дочь выросла и выросла с характером с яйцами, как бы сейчас сказали! Не так я ее воспитывал, хотел чтобы Маша была хорошей девочкой, как мать, которая всегда слушает советы и делает, так как я хочу.
