Имя руке вроде бы понравилось. Если, конечно, считать сжатый кулак с оттопыреным в сторону большим пальцем за жест одобрения.
Отрок хотел было определить Хапугу на место жительства в карман портков. Но вовремя одумался. Дурню хватило таки ума сообразить, что живой руке, находящейся в кармане портков, ничего не стоит ухватить его в любой момент за, скажем так, принадлежности. Мало ли что ей, твари насквозь магической, на ум взбредет.
Однако выход из щепетильного положения нашелся. Хапуга прекрасно устроилась в найденной кадавром-дворецким по просьбе Микайлы удобной шкатулке, которою можно было при нужде цеплять к поясу. Не забыл также отрок снять с Хапуги крохотный накопитель апейрона в виде круглой нашлепки, снабженной острым шипом для крепления к телу. (Скорее всего по чьему-то наущению – хотя бы того же шамана Китоуса – он установил накопитель в руку вурдалачки, когда отлучался в специальный закуток в углу Ритуального зала для справления нужды.) Микайла заменил нашлепку на принесенный тем же дворецким более емкий накопитель-браслет. А парный Джой-Стику артефакт Га-Джет в виде короткой иглы с проволочными крылышками – оставил. Чтобы можно было при надобности управлять рукой напрямую. Как это Михайла уже недавно проделал, заставив руку нарушить целостность начерченного Клопомортом Защитного Круга.
Покончив с наиболее насущными делами, парень вернулся к прерванному ланчу. Но остывшая овсянка – еще гадость. Хуже теплой сивушной перегонки.
Но тут как раз явился виночерпий Торрес с затребованным отроком хорошим вином, и спас положение.
Кадавр-сомелье что-то картаво проурчал и сунул Микайле под нос наполовину завернутую в салфетку пыльную бутылку.
– В голодный год сойдет, все не вода из лужи, – глянув с видом знатока на бутылочную этикетку, на свой лад одобрил выбранный Торресом напиток отрок. И уже чуть строже, хозяйским тоном, сделал замечание:
– Однако пыль не грех было бы и вытереть. Хоть и рукавом своего кафтана. Ты ж, вурдалачище бессловесное, не конюху жбан "бормотухи" принес, а своему новому повелителю вина изысканного…
И под недоуменное мычание Торреса, не долго думая, набуробил себе полный кубок достойного даже богов рубинового нектара. Какое там неспешное смакование букета и наслаждение бархатным послевкусием! Дурень просто оприходовал вино, запивая остывшую кашу. Точно также, как вчера в таверне селедку водой из ковша запивал.
Если бы кадавр-сомелье мог умереть еще раз, он бы сделал это. Такого варварского обращения с раритетным напитком он не видел как при жизни, так и после нее… Впрочем, драгоценное вино не пропало даром. Слегка (а может, и неслегка после не так давно осушенного жбана пива) окосев, Микайла наконец-то смог понять, что уже долгое время привлекало его внимание в коллекции голов.
