Но, хоть отрок и остался жив, за обретение Искры все равно пришлось платить. У Микайлы потемнело в глазах и закружилась голова. К горлу подступил горький ком, бешено застучало сердце. Невыносимо заломило в суставах рук и ног. Превозмогая боль, отрок выхватил из своего мешка под ногами странной формы стеклянную бутыль и из последних сил бросил к ногам корчащегося в жуткой агонии мага. Сделав то, что хотел, Микайла прекратил сопротивление навалившейся на него хвори. Еще пару секунд постоял на ватных ногах. А потом, закатив глаза, мешком бухнулся в кресло из переплетенных змей…
Как бы то ни было, Ритуал Возрождения свершился. Только вот совсем не так, как планировал черный маг-артефактор Клопоморт…
13.
Михайла очнулся через, примерно, два часа. Да и то не своей волей.
Отрок почувствовал, как по противно стекает по лицу за шиворот куртки струйка холодной воды, и немедля вскочил из змеиного кресла. Секунда – и выхваченный парнем нож уперся в грудь наряженного в черный фрак с белой манишкой кадавра-дворецкого, держащего в руке узкогорлый кувшин.
– Ерша тебе в зад, и чтоб три дня плясать, упырище… Напугал до полусмерти, – в сердцах прохрипел Микайла. Но тесак в ножны убрал.
Что интересно, самому факту появления перед ним кадавра и спросонья нисколечко не удивился. Не иначе, понял уже скудным умишком, что отнюдь не к простому человеку в гости попал. И блюдом, видать, неспроста швырялся, неладное в обряде "господина Маркополуса" заподозрив. И даже загадочное исчезновение невесть куда хозяина дома отрока почему-то ничуть не озадачило.
Немного придя в себя, Микайла снял и взялся тщательно протирать чистой тряпицей очки. А заодно попытался выяснить у так и стоящего перед ним столбом кадавра, в чем дело:
– Любезный, чего хотел-то?
Немой как рыба кадавр, что-то проурчал, но как ответить внятно на вопрос, сообразил таки. Поставил кувшин на пол и сходил до одного из набитых всякими диковинами шкафов. Вернулся с небольшой шкатулочкой в руках. Когтистыми пальцами аккуратно достал из шкатулки иссиня-черного блестящего Жука-Ларинго. И без свойственного живым людям страха быть укушенным посадил кошмарное Магическое Насекомое себе на горло.
Теперь, пользуясь исконно присущим Жуку Магическим Умением, ничуть не уступающим по качеству озвучивания Умению Говорящей Лягушки, кадавр-дворецкий мог говорить. Поклонившись, мертвяк с прекрасно знакомым Микайле инглицийским акцентом напыщенно сказал:
– Рад, что вы в добром здравии, повелитель! Ваш ланч, сэр!
