Пи Джей, выругавшись себе под нос, выбралась следом и начала осматривать пещеру.
Определённо, когда-то это был зал. Величественный и просторный, с ровными стенами, сейчас, правда, покрытыми пылью и грязью. Сквозь которые, впрочем, просвечивали причудливые узоры и письмена. Но время беспощадно: минувшие тысячелетия, если не миллионы лет, размыли значение величественного сооружения, пережившего своих хозяев.
Пенелопа, думая об этом, смахнула кусок отложений на стене, явив миру выгравированные в камне крупные руны.
– Ад, а тебе знакомы те символы, что были в прошлом зале? – спросила она.
– Нет, – не отрываясь от готовки, проговорил парень. – А запустить переводчика я не успел.
– Ясно…
Девушка подошла к брошенному вчерана землю покрывалу, села на него и,открыв илбук, застучала клавишами. Потом взяла световое перо и стала тщательно переносить символы в программу перевода.
– Ты же собиралась искать выход.
– Понимаешь, в этой комнате те же символы, что в предыдущей. Я закидываю их в переводчик, чтобы он разобрался с языком. Может, та надпись и означает "выход там".
Девушка потратила некоторое время на пополнение базы данных, а потом проверила своего жучка в имажинаторе. Тот был в порядке, но чтобы получить данные из "мёртвой" машины, придётся подождать до дома. Пенелопа не рассчитывала, что встретит механизм, в котором нет души.
После завтрака Пи Джей достала из кольца несколько металлических шаров размером с мяч. Те быстро разложились на механизмы, чем-то напоминающие пауков.
– Это ещё зачем? – поинтересовался Аддлер.
– Нам надо очистить комнату и прочитать, что тут написано. Программа уже расшифровывает язык, но я не нанималась работать лопатой. Пусть вкалывают роботы, а мы посидим в палатке. Там есть фильтр воздуха.
Парень тоже не горел желанием вкушать труда землпекопа, так что, собрав вещи снаружи и дав команду роботам, парочка улеглась в палатке и закрыла полог.
Снаружи раздался гул и ритмичный грохот: роботы взялись за работу. Можно было не сомневаться, что вокруг поднялись целые облака пыли. Видимо, некоторые отложения не желали сдаваться без боя.
Ад, привстав на локте, разглядывал лежащую рядом девушку.
– На мне цветы не растут, – буркнула Пенелопа, чувствуя, как краснеет.
– Скажи, ты давно занимаешься воровской деятельностью!? – не отрывая взгляда, спросил Силестен.
– С чего ты взял, что я ею занимаюсь?
– Походка, когда ты кралась в зал, выдала с потрохами, – улыбка парня была обезоруживающей и одновременно с этим раздражающей.
