– Медведь! – воскликнул опер. – Белый медведь.
Макарченко подошёл к его иллюминатору и долго всматривался в белое однообразное полотно, пока не заметил едва различимую с высоты птичьего полёта фигурку, двигавшуюся туда же, куда и они, на юг.
– Да, это странно, – заметил лётчик. – Я слышал, что белые медведи большая редкость на этих широтах.
– Да что ты!
– Раньше они редко забредали на самую вершину полюса, но всё в природе меняется, и теперь в поисках пищи они приходят и сюда. Неспроста все полярники вооружаются до зубов.
– Ну, и чем же, интересно? – в этом вопросе Щеглова чувствовалось профессиональное любопытство.
Макарченко вернулся на своё место напротив и улыбнулся оперу своей самой располагающей улыбкой.
– Точно не скажу, но чаще всего это охотничьи ружья, карабины. Модификации «Сайги» двенадцатого калибра, например, довольно популярны у простого народа. Хотя на Западе считается больше штурмовым оружием, чем охотничьим. Но никто не будет спорить – на медведя с таким можно идти спокойно.
– Никто не будет, – согласился Маскевич. – С расстояния в пятьдесят метров латунная пуля «Сайги» пробивает брус толщиной до двухсотсемидесяти миллиметров.
– А ты умеешь стрелять? – спросил Щеглов у Эдуарда без тени насмешки.
– В армии учили.
– Вот, смотри, – тоном умудрённого наставника произнёс старший опер.
Неуловимым движением он выудил из-под полы своей цветастой красно-жёлтой куртки небольшой пистолет, по-ковбойски крутанув вокруг указательного пальца.
– Обновлённый Макаров. Точнее, ОЦ-35 девятого калибра. Прицельная дальность – двадцать пять метров. Магазин ёмкостью восемь патронов 9 на 18. Длина 185, вес 0,79. Простенько, но со вкусом!.. Маскевич, покажи свой!
Второй опер с усталым вздохом продемонстрировал своё «карманное» оружие:
– Извольте, господа! ГШ-18, оружие ближнего боя нового поколения. В магазине восемнадцать патронов «Парабеллум», вес вообще смешной.
– Это да, у моего напарника отросток потолще будет, – не без скрытой зависти сказал Щеглов. – Зато у граждан тунеядцев-хулиганов челюсти отвисают, когда мой друг «ботаник» достает из кармана эту игрушку. Ну, а ты, пилот, скажи, чем будешь отбиваться, когда душегуб, за которым мы летим, наставит на тебя «Сайгу» или ещё чего похлеще? – в идиотской ухмылке опер обнажил кривые зубы.
Макарченко помедлил, затем вытащил из-под сиденья небольшую спортивную сумку, которую прихватил с собой из самолёта, открыл и медленно, чтоб чего доброго не перепугать оперов, достал свой табельный пистолет.
