Он зашипел и подул на ожог. Помогло мало.
Быстро выглянул из-за тарахтящей громады, чтобы оценить диспозицию, и тут же спрятался обратно.
В проклятую трубу коллектора немедленно вонзился зелёный луч – красномордый был омерзительно метким.
Из проделанной дыры немедленно заструился едкий дизельный дым, и Константин зашёлся в приступе кашля.
– Вот именно, – надсаживался противник, – “Конструкт Аналитический Теневой Индифферентный”. Это значит бездушный холодный исполнитель. Так какого же хрена ты трахался с жертвой? Тебе нормальных баб мало? Ты фагоцит. Всего лишь сраная иммунная клетка. Для фагоцита проникаться эмпатией к клеткам-антагонистам – последнее дело! Да ладно бы это – но во время операции эмосенс3 в твоей башке доложил нам, что ты сомневаешься!
– Это… случайность. Такого больше не повторится.
– Очень на это надеюсь. Ещё один инцидент, и отправишься в выбраковку. Понял меня?
– Так точно.
– Тогда доиграем, и пока свободен.
Придя к концу разговора уже в совершенное бешенство, красномордый утратил бдительность и подставился.
Зелёный луч с мясным шкворчанием вошёл ему точно в правый глаз. Тело обмякло. Лишь дымок струился из уничтоженной глазницы.
– И перестань жульничать, ты, кусок дерьма – раздалось по громкой связи. Красномордый уже был снаружи.
Константин улыбнулся одними губами.
А потом вспомнил милую простушку Дашу – существо нервное, впечатлительное и абсолютно безвредное, которую он лично довёл до самоубийства. Верил ли он в то, что ей когда-то говорил – про сближение виртуальности и реальности, про то, что любая свалка – это свидететель и архивариус в одном лице, которых никто и никогда не слушает, про то, что пробуждение – горькая штука, но надо просыпаться. Раз за разом. Именно это и есть жизнь: чередование успокоительного сна и раздроченной гнусной реальности. Одно без другого невозможно.
КонстАнТИн задумался. Да, он верил в то, что рассказывал Даше. До неё вот сомневался, но девушка поселила в холодном разуме жаркую уверенность. А значит теперь КонстАнТИн примется за устранение не паршивых овец виртреала, а их равнодушных пастухов. Череда адресов пронеслась у него перед глазами – жилотсек за жилотсеком. Здесь хранятся заводилы и распорядители уродливого мира.
А заодно он продолжит поиски людей, которые достаточно смелы, чтобы принять реальность во всём её уродстве и достаточно крепки, чтобы не сломаться на первом же испытании.
Он кивнул сам себе.
И принялся за работу.
