Катя вжалась в кресло: «Боже, что с ним?», – из спины торчал кусок какой-то палки. Присмотревшись, она увидела, что это была рукоять ножа.
«Надо ехать, надо ехать за помощью, – перелезая на переднее сиденье, она увидела, что ключа зажигания нет на месте, водитель вытащил его, оставив радио работать. Слёзы хлынули из глаз. – Боже, что делать, помоги мне, пожалуйста».
Владимир полз к машине, поднимая время от времени голову с искривленной гримасой. Его губы шевелились, он пытался что-то сказать.
«Надо бежать, спрячусь в лесу. Может, там есть сеть. Нужно позвонить, позвонить, – выйдя из машины, она замешкалась. – А если нет? Что тогда? Сашка, боже мой, вдруг я не успею».
Владимир был уже в пару метрах от машины, сквозь хрипящее дыхание были слышны слова.
– Помогии, помогиии…
– Нужно забрать ключ, – произнесла она вслух. Слезы перестали идти, оставляя солёный привкус на губах.
«Наверняка на трассе есть сеть», – готовясь к спринту до ползущего по земле водителя и уже почти занеся ногу на старт, она услышала топот, доносящийся из дома.
– Куда это ты пополз голубчик? – произнёс старческий голос.
Сердце бешено колотилось в груди. Катя поползла на корточках за машину.
– Папочка, тебе помочь? – этот голос она узнала, голос той – «анорексичной сучки».
– Да, милая, боюсь один не дотащу такую тушку. Ты хорошо привязала худосочного? – шум ботинок, вгрызающихся в гравий прекратился. Человек остановился рядом с машиной.
– Конечно, никуда не денется.
– Это хорошо, я и не знаю, что с ним делать, кожа да кости, – одновременно со сдавленным стоном раздался чвакающий звук.
– А вот это экземпляр вполне даже ничего, – раздалось еще два звука, и стоны прекратились.
Катя зажала рот рукой. Когда-то с Сашей она смотрела фильм про маньяка. В моменты, где он истерзал жертву ножом, она закрывала глаза, чтобы не видеть происходящее на экране. Что она слышала, было очень похоже на те самые звуки и раздавались они в двух метрах от неё – звуки разрываемой плоти.
– Солнышко, а в машине точно больше никого не было? – Шаркающие шаги становились все ближе, от напряжения у Кати свело ступню, боль отдавалась выше по голени.
– Не было, пап.
– Хм, почему дверь приоткрыта? – шаги остановились. Трясущуюся от страха Катю и противный старческий голос разделяли пару метров и бампер машины.
– Да это наш худосочный забыл закрыть, пап.
– Ну ладно, щас этого затащим в дом, тут же отгонишь машину, – шаги стали отдаляться.
– Чур, деликатесы мои, – в писклявом голосе был слышен восторг.
