Елена смотрела, в каком отчаянии прибывает Адам, сам того не замечая, продолжая искать источник питания.
– Остановись, это не поможет, – в голосе Елены зазвучали нотки неуверенности.
– Что ты такое говоришь? – рявкнул Адам. Он не понимал, что движет ею, должно быть смерть Гвен повлияла на нее, но в последнее время тут все прочувствовали на себе что-то подобное.
– Он проработает минут пятнадцать или тридцать. Мы потеряем боевой истребитель, а у Кэйлы будет только пятнадцать минут.
– Да что с тобой! – выдавил Адам. – Но, так не правильно. Ты не можешь так поступить.
– Ничего не поделаешь. Чем больше истребителей в строю, тем больше у нас шансов выжить. Выжить всему экипажу…
– Не собираюсь сидеть и ждать, – возмущенно произнес Адам, развернулся и выдернул аккумулятор, бросая его Белу. – Установи его, отвечаешь головой. Ясно? Адам уставился не него, словно пытаясь разглядеть первый шаги к предательству.
Бел уставился на него, не понимая, запугивает он или говорит всерьез. Адам приподнял бровь. – Ясно?
– Так точно, – резко ответил Бел, но в его голосе проскальзывала нотка страха, заставлявшая невольно озираться по сторонам на случай, если Елена отдаст приказ задержать их.
Адам покачал головой.
– Не гляди на них, Бел, – произнес Адам, не обращая внимания на ребят. – Я отдаю приказы, а не она.
– Ты и впрямь решил сделать это? – хрипло спросила Елена, преградив путь Белу: ее голос словно пытался переубедить капитана. Потерять истребитель означала только одно: уменьшение шансов на победу. Что ж, удивляться тут нечему.
Елена чувствовала это – рисковать жизнями экипажа и миссией ради той, кого любит. Словно чей-то голос шептал ей об этом, отказываясь мириться с решением, что они становятся жертвами чудовищного решения. Он не может об этом забывать.
Медленно, очень медленно шагнула к Адаму, точно зная, что следует сказать.
– Вы поставите миссию под угрозу, капитан Адам.
– О, не начинай! – фыркнул Адам, проследив, чтобы Бел покинул ангар.
– Может быть, не стоит доверять сомнительным словам о перезапуске системы защиты? Елена так сильно ощущала гнев, что с трудом сдерживалась, чтобы не напасть. Адам понимал: Елена не доверяет словам Отца.
– Конечно, доверяю, отцу. Я только не могу понять, почему ты не хочешь поверить мне. Почему нужно делать все, чтобы заставлять меня чувствовать недоверие к тебе? Мне нужно быть уверенным, что ты и твои ребята выполнят приказ.
Елена прибывала в растерянности и совершенно не понимала, что она должна ответить. Что она почувствовала, когда услышала о недоверии, после всего пройденного – сожаление или облегчение.
