— Не струсил ли ты, часом, друг? — поинтересовался, скрывая за насмешкой тревогу.
— Ты знаешь, коли ты шагнешь в пекло — я за тобой, — сверкнул Грайд карим взглядом. Рваный шрам, пересекавший правый глаз и всю щеку, а также тёмные волосы, забранные в низкий хвост, придавал воеводе большей грозности. Молодые солдаты боялись такого выражения лица своего командира, но короля не проняло.
Старые друзья не раз прикрывали друг другу спины в сражениях, до еле заметных жестов изучили повадки и намерения. Так что утаить что-либо от цепких глаз правой руки было сложно.
— Знаю, — просто ответил Леон. — Но не отступлю.
Они спускались всё глубже и глубже в гору, двигались медленно по узким туннелям, пока не оказались у самого жерла. Дремлющая магма пузырилась, перетекала, от неё исходил сильный жар и запах серы. Слезы застили глаза, лёгкие горели от паров серы, онарийцы закрывали влажными тряпками лица, чтобы продвинуться дальше. Но пока никого или ничего подозрительного не попадалось.
— Эй! Вы это слышите? — вдруг заметил один из солдат.
Все притихли, усиленно вслушиваясь в окружающую какофонию звуков. Неожиданно из ближайшего туннеля донеслось тихое пение. Кожу короля пробил мороз, несмотря на высокую температуру.
— Стойте все здесь… это приказ, — промолвил он охрипшим голосом и, вынув из ножен меч, шагнул во мрак прохода.
Солдаты недоуменно посмотрели на воеводу, взглядами спрашивая, что им делать. Ослушаться прямого приказа они никак не могли, но и бросить короля одного тоже. Грейд осмотрел каждого и сказал:
— Приказ вы слышали. В случае моего сигнала — все к бою. — И шагнул во тьму следом за королем.
Леон, сжимая дрожащими пальцами рукоять меча, медленно пробирался на чарующий голос. Он уже догадывался, кого предстоит увидеть: «А я уж думал, что никогда больше не встречу тебя…» Тихое пение становилось отчетливее, и король вдруг понял, что это колыбельная. Перед входом в грот мужчина в нерешительности остановился. Часть видимого светло-голубого свечения мерцала. Такого знакомого свечения.
— Ну же, заходи… — будто перезвон горных колокольчиков, пролился приятный женский голосок, а пение не прекращалось ни на секунду.
В горле короля застрял колючий ком. Сердце в груди матерого воина грохотало, как умалишённое. Не верил, что слух его не подводит. На негнущихся ногах король вышел на свет. То, что он увидел, превзошло все его ожидания и тайные надежды.
На небольшом камне посреди узкого грота, освещаемого красными кристаллами, сидела хрупкая красивая женщина. Полупрозрачный силуэт мерцал, словно голубой огонёк. Ткань одеяния и длинные темные волосы развевались, словно в пещере гулял ветерок. Тонкие руки прижимали к груди спящего ребенка лет четырех. Девочку, которая была прекрасна, как и её мать. И очень похожа на…
