«— Да по что она мне?
— Ну а он и извиняется, ошибочка, говорит, вышла, не со злого умысла, а по недоразумению нижних чинов. Накажем их, а подарок прошу взять».
Ну а что я, не отказывать же такому господину, вдруг обиду какую затаит, а человек вроде серьёзный уважаемый. Так вот, я к чему это? Ты вот сейчас мне дубликат своей писульки, что написал, передашь, и отправимся мы с тобой в Тайный Приказ. Ну а там ты подробно расскажешь, на какую сумму подговорил тебя торговец, да и обо всех ваших прежних делах расскажешь, ну и его, конечно, прихватим. Не бегать же потом за этим прохвостом, — сказал я, наблюдая, как дьяк побледнел.
— Брешешь, — выговорил он и, пытаясь сам себя взбодрить, сказал ещё более уверено. — Точно, брешешь.
Повернувшись к охранникам, которые меня привели, я сказал:
— Слушай, кликни там мою служанку, Алёной зовут. У неё телефон мой, вот сейчас и позвоним боярину, узнаем, кто тут в крепости по его ведомству работает.
Хитро улыбнувшись, один из охранников выглянул в коридор и крикнул Алёну. Я же в это время достал из кармана кольцо принадлежности к дворянскому титулу и прямо на глазах у удивлённого дьяка надел себе на палец.
— Так ты — дворянин, а почему кольцо снял? — произнёс, как-то сникнув, он.
— Так, на задании был, боярин Кречетов просил все знаки принадлежности снять, чтобы враг не мог опознать, кто по тылам у них шорох наводит.
— Боярин Кречетов, — опять бледнея, произнёс дьяк, понимая, что влип в историю, но тут он, придумав, как выкрутиться, громко сказал. — Ну раз ты — дворянин, то твоё дело будет рассматриваться дворянским судом. Задерживать тебя я не имею права, поэтому пока свободны, вас вызовут.
— Э-э нет, родной. Так, просто ты от меня не отделаешься. Я же сказал, что до Тайного приказа дойдём, значит, дойдём. А ты думал, что можешь безнаказанно обвинять дворянина в мошенничестве, и тебе за это ничего не будет. И не нужно переглядываться со своим сообщником, пойдёте под суд вместе, как преступная группировка, то бишь как разбойники, да ещё с использованием служебного положения. Тебе очень повезёт, если отделаешься каторгой, — сказал я.
Дьяк, вскочив со своего места, долго не знал, что сказать, и в его голове родилась очередная «гениальная идея».
— Я вызываю вас на дуэль за оскорбление, которое можно смыть только кровью, — произнёс он. Его можно понять, он на голову выше меня. Я — лекарь, а значит, магией владеть не могу. Даже если и из родовитых дворян, то, в любом случае, у него опыта больше, и он может победить меня пусть и не легко, но однозначно посчитал меня неопасным соперником.
