Лелюх, несмотря на то, что за свою жизнь повидал смертей и крови,
возмутился дикостью толпы и, чтобы не быть свидетелем, побежал домой, упал на колени перед иконой и молился до тех пор, пока
успокоились нервы.
Сынок, не принимай к сердцу несправедливость, ибо человек правит над человеком во вред ему, и не соревнуй злу - наставляла мама.
Лелюх старался придерживаться этого библейского завета, но когда
сдавали нервы, забывался, а потом отмаливал грехи около иконы
в молитвах. Таким способом снимал стресс.
Вечером Лелюх пришел кочегарить в магазин. Завмаг Октябрина Иосифовна и продавщица Люба эмоционально чесали языки о чрезвычайном происшествии, уже прозваным "Бабьим бунтом",
которое взбудоражило население города и поползли слухи: одни
сенсационней других. Конечно, любопытная Люба спросила Лелюха
о "бунте", но тот, вспомнив зуботычину от смершника Белова, отмазался - "А оно мне нужно?"
Через два дня, при большом стечении народа, город провожал в последний путь заслуженного чекиста, погибшего на боевом посту,
свихнувшегося на почве пыток и по этой причине уволенного из органов, ветерана ЧЕКА, который общался с самим Дзержинским.
Играл духовой оркестр, присутствовала рота почетного караула,
провозглашались лозунги и клятвы: Разоблачить и отомстить
врагам народа всех мастей.
Не прошло и девяти дней, после похорон, зажиревшие от безделья разные компетентные органы, обрадовшись возможности, поднять свой авторитет среди населения и "нагнать холода", доказать, что не зря лопают американскую тушенку и сало и, заодно продвинуться по службе, развернули широкомасштабную борьбу/вся наша жизнь борьба/ с надуманными врагами народа. И Иван подписал на Петра,
а Петр зацарапал анонимку на соседа и пошла цепная реакция, и получилось: сегодня враг ты, а завтра я.
От дикости, от крайней нужды, бацилла подозрительности распространилась до эпидемии и первыми ее жертвами оказались
портовики, потому что жили лучше остального населения и этим
вызывали зависть, а завистник слеп и глух в своей зависти.
Они завалили особистов анонимками, мол капитан порта и лоцманы
японские шпионы и даже нашлись свидетели шпионажа, якобы
лоцманы проводили японские суда за лесом аж до Маго еще до
войны и выдавали им тайну фарватера. Вспомнили и старшин
рыболовных судов, которые ловили и сдавали рыбу в японские
концессии на Нижнем Амуре и Сахалине. От такой информации
у местных чекистов "поехала крыша" и начались репрессии,
но прилетел на самолете какой-то инкогнито из Хабаровска,
