— Что же это за болезнь души такая, что не позволяет вампиру пить кровь? — скрипнул зубами Бермиан. Степан болезненно улыбнулся, на губах все еще чувствовался яркий вкус крови, в горле стоял ком, а желудок горел огнем.
— Я же не всегда был вампиром. Я родился человеком, и то, что произошло со мной в том мире… Впрочем, неважно. — остановился на полуслове Степан и протянул руку. Веце послушно метнулся к столу и подал стакан воды. Попаданцу нестерпимо хотелось промыть рот.
— Раз дело не в кормушке, то ты справишься с этим сам. А если не справишься, то умрешь. — холодно проговорил граф и Степан согласно кивнул. Так оно и есть. Если не преодолеет себя, умрет. — Времени мало, поэтому у тебя есть один час, чтобы прийти в себя, после жду в своем кабинете. — Бермиан ушел, оставив Веце и Степана одних.
Полукровка мялся на месте, не зная, куда себя деть, господин заступился за него и это радовало. Значит он нужен, значит его не выкинут.
Степан болезненно потер глаза и тяжко вздохнул. И почему он попал в тело вампира? Лучше б стал огром или троллем, чем кровососом. Да хоть феей. Но нет, вампир! Кто вообще его в это тело засунул?
Преимущества в виде силы, магии и быстрой регенерации не казались таким уж большим преимуществом. Он устал, бесконечно устал, может даже еще в прошлой жизни, но когда же он сможет отдохнуть? Когда сердце и разум успокоятся? Когда душа перестанет болеть?
Так много вопросов, но никто ему не ответит. Он остался совсем один, как того и хотел. Но не то это одиночество, о котором он мечтал, в уединении, отрезанный от своего прошлого, он, казалось, стал еще более зависим от событий давно минувших дней.
Чем больше он старался забыть, тем сильнее оно въедается в память. Воспоминание, до боли отчетливое и живое, словно произошло все не шесть лет назад, а вчера.
Как чувствовать себя, когда вместо тебя умер другой человек? Он поклялся себе всегда защищать и оберегать мать и Софию, пообещал, что сделает их жизнь прекрасной, но не смог удержать в руках такое хрупкое счастье. Что было бы, если бы сестра не оттолкнула его? Что было бы, если бы в тот день умер он, а не она?
Веце тихо присел на другой край дивана, сцепил руки в замок и виновато смотрел в пол, обычно господин был шумным и только во время зельеварения замолкал, но сейчас хозяин потерянно смотрел куда-то в стену пустым взглядом и ничего не говорил. И это молчание давило на полукровку, как никогда
— Что? Интересно? — наконец, заговорил вампир. Веце неуверенно кивнул, прошлая жизнь господина волновала, как никогда, но слуга не имел права просить о том, чтобы хозяин рассказал ему хоть что-то. — Тогда подожди. Сейчас мне трудно об этом говорить, но позже… В конце концов, твоя жизнь напрямую зависит от моей, я думаю, ты имеешь право знать. — полукровка снова кивнул, чувствуя себя крайне неловко. Веце никогда не лез другим в душу, впрочем, никто и не подпускал его к себе настолько близко, чтобы это стало возможно.
