Нас не учили находить ответы и выходы, нас учили делать правильно, делать как все. Нас учили, что ошибка это плохо. И мы боимся ошибиться, зачастую настолько сильно, что намеренно делаем неправильный выбор, называя его верным, ведь что будет действительно правильно и хорошо — не знаем.
И Степан, держа в руках неупакованную бомбочку для ванн, снова задумался о жизни. Живет ли он так, как хотел? Не будет ли сожалеть о своих поступках потом?
И, что самое главное, какой жизни он хочет?
Так ли нужно ему это место графа, красивый титул без грамма власти, или же бросить всё: и вампиров, и этот замок, будет куда лучше для него? Что значит жить для себя?
Возможно ему, привыкшему опекать свою семью, временами не хватало эгоистичности, и если бы он не привык чувствовать ответственность даже за дела, к которым непричастен, то без раздумий бы покинул Вальдернеских. Но теперь, когда они дали ему крышу над головой и власть или же скорее возможность ее получить, граф чувствовал себя должником и не мог просто оставить всё. Даже если неоднократно заверял Веце в обратном.
От того думать о будущем и выбирать его было лишь сложнее.
Впрочем, для того, чтобы заняться будущим, необходимо отпустить прошлое, а это у Степана не выходило, как бы он ни старался. Иногда, вскользь, полукровка грубо шутил, что для того, чтобы забыть прежний мир, графу нужно так же сильно сломаться в этом. Вампир на это обычно зло клацал зубами, словно обещая за такие слова сожрать, но глаза его становились печальнее. Привязаться к кому-то и здесь, а после потерять… Разве просто думать об этом уже не грустно?
Пусть граф и не знал, чего желает, но хорошо понимал, чего не хочет.
Он не хотел терять.
К счастью, в этом мире ему терять было нечего: замок, по сути, все еще оставался собственностью клана и ему до конца не принадлежал, а Веце… этот сопляк и сам бы с радостью потерялся где-нибудь подальше от переселенца. Маниэр даже нет смысла упоминать — она внучка старейшины, какие могут быть к ней привязанности?
Степан же не наивный дурак, чтоб обращать на неё внимание и как на женщину, и как на человека. С ней ему не стать ни друзьями, ни возлюбленными, ни нормальным господином и слугой, и это вампир прекрасно осознавал. Да, он относился к ней… понимающе, эксплуатировал, как рабочую силу, и ждал, когда же старик Доллир заберет ее обратно, потому что нести ответственность еще и за ее жизнь не собирался. Но пока делал именно это.
