Войдя в свой кабинет, он первым делом осмотрел раму. Маленькое пятнышко микрофона по цвету совпадало с ней и издалека выглядело почти совсем незаметным дефектом краски. А для того, чтобы рассмотреть жучок вблизи, нужно было встать на подоконник. Борисов признался себе, что при всей своей подозрительности он не каждый день это делает.
Настроение было испорчено. Куда-то запропастился Ренат. В кабинете стало неуютно, словно кто-то постоянно находился за спиной, слушая каждый... чих. Майор поймал себя на желании говорить вслух, словно он вошел в комнату, где уже находится один-единственный внимательно следящий за ним человек, а ему, Борисову, нужно приблизиться к нему, чтобы забрать оставленный здесь днем ранее предмет. Просто для того, чтобы как-то объяснить свое приближение, объявить о миролюбивых намерениях, появилось непреодолимое желание пробормотать про себя — но непременно вслух: «Где тут моя кружечка стоит... Ага, вот она...»
Невозможно стало подслушивать большаковские разговоры. А это уже успело стать привычкой, рутиной, своеобразным ежедневным обрядом. Майор, безусловно, доверял Илье, но считал себя не только вправе, но и обязанным присматривать за главным шалуном — как бы не влип в историю, не натворил чего лишнего. Отеческая забота, не более...
Борисов знал одно средство от расходившихся нервов. Он достал пачку сигарет и зажигалку и, пуская дым над двумя т-образно составленными столами, задумался.
* * *
Документ № 6. Содержался в шифрованном файле PECHORA6.DOC.
(Текст изначально был написан по-французски и рассчитан на людей, владеющих специфическим арго, распространенным в том числе и среди офицеров русской армии. Время написание текста — приблизительно — вторая половина десятых годов XIX века.)
Время прогрессивной фазы подошло к концу. Последние политические перемены как в России, так и за её пределами недвусмысленно указывают на то, что настала пора уйти нам со сцены — на время, чтобы самим собраться с силами для следующего рывка.
Екатерина Великая отыграла свою партию на славу. Двуглавый орёл вспомнил о гнезде, из которого вылетел когда-то, и желание вернуть себе отеческое достояние пребудет в нем теперь навсегда. Вратам в широкий мир отныне быть не только на западе, но и на юге. Павел Первый отыграл свою партию и ушел со сцены. Рыцарство российское холопствовать отныне утратило привычку, не утратив привычки служить. Александр Первый доигрывает роль, державы и монархов собирая в единую упряжку, и, когда он роль свою доиграет и также сойдет со сцены, настанет и наш черед.
