Но бывало и наоборот. И тогда оставалось два выхода – подсунуть вместо себя на костер обманку или сгореть по-настоящему. Гореть было очень больно, но после огня наступало успокоение и перемена. После огня она оказывалась совсем в другом месте. В этом месте стоило нажать кнопку – и в самую черную полночь становилось светло, как днем. В этом месте вода, и даже теплая вода, текла из крана в любом количестве. В этом месте всегда было вдоволь еды и одежды. Простодушные горожане конечно бы решили, что это рай. Но раем это не было. Хотя бы потому, что в раю не может быть скучно. А там было невыносимо скучно. Скучно, быстро и шумно.
Но и в этом мире были нужны такие, как она, – те, на которых можно возложить ответственность и предать аутодафе. Ведьмы нужны во все времена.
Так что она без труда возвращалась в свой древний лес.
30. Горшочек
Человеческий разум способен выдумать множество полезных, удобных и – что греха таить – чрезвычайно приятных вещей. Но только в своем, человеческом, мире. В мире же магии что ни сочинят люди, все оказывается пустышкой, а то и вовсе непроходимой мерзостью. Алая давно убедилась в этом на своем опыте: ковры-самолеты не летали, скатерти-самобранки кормили невероятной бурдой, а что касается до живой и мертвой воды, то даже и вспоминать не хочется, какая с ними вышла неприятная история. Казалось бы, можно и не наступать в который раз на те же грабли! Но нет, колдунье непременно понадобилось убедиться во всем самой. Еще бы, ведь какая соблазнительная идея! Горшочек-самовар. Понятно, что кашу в нем варить Алая не собиралась. Было вполне понятно, что за кашу сварит такой горшок. Но вот если научить его варить зелья?
Казалось бы, вот обычное сонное зелье. Немного почечуй-травы, чуть-чуть совиного корня, почки дурман-травы (тут важно не переборщить) и чистая ключевая вода. Варить до закипания, потом настаивать четыре часа при средней печной температуре. Ничего сложного, кроме поддержания той самой средней печной температуры, при которой варево не кипит, а словно бы медленно-медленно томится, выпариваясь совсем по чуть-чуть и постепенно достигая нужной концентрации…
Да, соблазн был велик. Вот Алая и поддалась. Быстренько соорудила нужный горшок, который и сам сварит, и сам настоит, залила воду, закинула травы и пошла в лес: наступало новолуние – самое удобное время для сбора лягушачьей слизи – необходимейшего ингредиента многих снадобий.
Она очищала семнадцатую лягушку, осторожно, стараясь не поранить дрожавшее от страха создание, когда прибежала лиса. По морде зверька было ясно, что произошло что-то сногсшибательное – та была не то, чтобы напугана, а вроде как ошеломлена. Алая поспешила домой. Горшочек варил. Варил во всю силу своего колдовского механизма. Уже спал весь дом – мыши в подполе, тараканы за печкой, червячки-древоточцы, и самые мелкие организмы, которым еще не придумали названия, тоже спали. Спали и птицы в гнездах на деревьях вокруг дома. Спал лось, забредший неведомо откуда. Спали рыба и раки в запруде. Спали земляные червяки, бабочки и мухи. Пауки спали, и их не будило мелкое подрагивание паутины от ветра. Лиса не уснула только потому, что особым заклятьем была ограждена от магического воздействия…
