Именно такую запись разговора Минаков отправил в СМИ. Причем, голоса были обработаны, чтобы все подумали именно на Настю. Кто был непосредственным исполнителем особо никого не волновало, так как это мог быть один из подопечных известной леди. Информационный вброс стал настоящей бомбой, он заставил подключиться к расследованию не только полицию, но и федеральные службы России, Сербии и Интерпол. Алексей, когда услышал запись, не поверил своим ушам, он готов был поклясться, что это голос его жены. Учитывая личный интерес, его сразу отстранили от дела. Более того, учитывая родственные связи, Алексея решили допросить.
Коллеги пытались докопаться, знал ли Лаврентьев о планах Насти, известно ли ему, где она находится сейчас, почему она ушла из дома и при каких обстоятельствах, общается ли он с ней. Пройти проверку на полиграфе ему не предлагали, потому что сотрудников ФСБ учат обманывать устройство.
Ему пришлось провести несколько неприятных часов в помещении для допросов, но не с той стороны, с которой он привык там находиться. Это непросто непривычно, этот факт сильно раздражал его. Для человека с идеальной репутацией и с высокой планкой социальной ответственности это стало, своего рода, шоком. Коллеги, с которыми он еще вчера здоровался, задавали ему вопросы о личной жизни и не только. Приходилось отвечать честно, прекрасно понимая, что все показания будут проверены.
Несмотря на отсутствие необходимой следствию информации, Лаврентьева отправили в отпуск без содержания, чтобы он не имел доступа к файлам, связанным с этим делом. Также ему запретили выезжать за пределы города.
Алексей не стал говорить коллегам, что его жена беременна, потому что тогда они стали бы проверять муниципальные и частные клиники по той причине, что она должна встать на учет. Сначала он решил, что ему требуется самому переговорить с супругой, только не представлял, как это сделать, потому что телефон у нее был отключен.
Вечер Алексей провел в баре, ему не хотелось идти в пустой дом, где его никто не ждет. В один день вся жизнь его перевернулось: из преуспевающего сотрудника ФСБ он стал подозреваемым. Да, ему не сказали это открыто, в этом не было необходимости. Возможно, из уважения к былым заслугам, к нему не приставят хвост, но это не точно. По крайней мере, идя в бар, слежки не было, а Лаврентьев очень пытался обнаружить ее. Возможно, учитывая подготовку и опыт работы, руководство сочло данное действие нецелесообразным.
