Разведка вертолетом не показала наличия вооруженных людей: они могли отсутствовать или находиться внутри. Также не исключено, что никто из обычных сотрудников не знает, что на ферме содержится девочка против ее воли.
Оксана Станиславовна придумала кое-что интересное:
– Настя, у тебя будет возможность одеть наших штурмовиков в полицейскую форму или в форму бойцов группы быстрого реагирования?
– Не знаю, а зачем это?
– Если мы ворвемся на ферму, заявляя, что мы – полицейские, то вероятность вооруженного отпора будет значительно меньше. Ты же не хочешь, чтобы пострадали люди.
– Нет, конечно. Сейчас узнаю, можно ли провернуть такое.
Рядом стоял Максимов, который сказал, что у них есть бронежилеты, на которых написано «ПОЛИЦИЯ», а также камуфляжная одежда, этого должно хватить, чтобы получить желаемое преимущество.
– Отлично, тогда так и поступим. Выдвигаемся через 2 часа. Этого времени хватит на подготовку?
– Да, вполне.
Настя, тем временем, сказала, что ей необходимо позвонить мужу и рассказать, что есть зацепки. Когда мать предостерегла свою дочь от этого действия, последняя сказала, что не имеет морального права утаивать от Алексея информацию о Катерине, а также надавила, что это равноценно невозможности следить за ее жизней, когда Александр Минаков пытался заменить девочке маму. Оксана не смогла ничего возразить на это.
Миллер набрала своему мужу, который в это время был на работе. Он не мог повлиять на ход расследования, его не подпускали к делу, связанным с поисками его дочери, но и сидеть не было возможности. Именно поэтому Лаврентьев решил, что энергию нужно направить в полезное русло, занявшись текущими делами на работе. Было сложно сосредоточиться, те дела, которые раньше он делал очень быстро, занимали сейчас гораздо больше времени, но это лучше, чем ничего, потому что позже у него будет возможность взять отгул, чтобы побыть со своей дочуркой. Мать Кати в это время была дома и ждала новостей от полиции.
– Леша, есть новости?
– Никаких. Полиция сказала, что сообщит, когда будет что-то новое. Как у тебя?
– Кажется, мы знаем, где твоя дочь.
Лаврентьев почувствовал сначала облегчение, потом испуг, поэтому выпалил:
– Где?
– Я не могу тебе этого сказать. Сначала мы должны во всем убедиться, минуя все законные проволочки. Если вы будете действовать по закону, то есть большая вероятность, что ее не будет в живых к моменту вашего прихода.
– Ты точно уверена, что у вас все получится?
