Такая отчаянная оборона гвардейских гренадеров задержала движение левого неприятельского фланга, покуда не подоспел генерал Монние, который взял в штыки деревню Кастель-Чериоло.
В это время имперская кавалерия сделала быстрый бросок на наше левое крыло, и без того уже довольно расстроенное, и принудила его отступить.
Неприятель шел вперед всей линией и сыпал на нас картечь более чем из ста орудий.
Дороги были покрыты бегущими, ранеными, обломками ящиков и лафетов. Неприятелей допустили приблизиться на ружейный выстрел к деревне Сен-Жюльен, где была построена в боевом порядке дивизия генерала Дезе, имея впереди себя восемь орудий легкой артиллерии, а на флангах по батальону, построенному в полукаре. Все беглецы собирались за них.
Уже неприятель стал делать ошибки, предзнаменовавшие его поражение: он начал слишком растягивать свои фланги.
Присутствие первого консула поддерживало мужество войск.
ёДети! - говорил он им. - Помните, что я имею привычку ночевать на поле битвы".
При криках: ёДа здравствует первый консул!" Дезе живо повел атаку с центра. Ряды имперцев в одну минуту расстроены. Генерал Келлерман, который в течение целого дня прикрывал своей тяжелой кавалерией отступление нашего правого крыла, кинулся в атаку с такой быстротой и так кстати, что были взяты в плен шесть тысяч австрийских гренадеров, начальник их главного штаба, генерал Цах, и убито множество других генералов. Вся армия последовала за этим движением. Правое крыло неприятелей отрезано. Ужас и смятение овладело его рядами.
Австрийская кавалерия устремилась было к центру для прикрытия отступления; но бригадный командир Бесьер, взяв полк головорезов (les casse-cols) и гвардейских гренадеров, ударил на нее, рассеял и тем довершил полное расстройство неприятельской армии.
Мы взяли пятнадцать знамен, сорок орудий и от шести до восьми тысяч пленными; на поле легло более шести тысяч имперцев.
Девятый легкий пехотный полк заслужил быть названным несравненным. Тяжелая кавалерия и восьмой драгунский полк покрыли себя славой. Потери и с нашей стороны значительны; у нас убито шестьсот человек, ранено полторы тысячи и взято пленными девятьсот.
Генералы Шампо, Мармон и Буде ранены. У генерала-аншефа Бертье весь мундир пробит пулями; многие из его адъютантов убиты или ранены. Но армия и все отечество понесли еще чувствительнейшую утрату.
Дезе убит в самом начале атаки, произведенной его дивизией; умирая, Дезе успел только сказать бывшему при нем молодому Лебрену: "Скажите первому консулу, что я, умирая, жалею только о том, что не имел времени заслужить долгой памяти потомства"".
