Рука на моей голове начала давить, заставляя брать глубже. Послушно старалась быстрее двигать ртом, надеясь, что он кончит быстро. Так и произошло. Его всегда хватает всего лишь на несколько минут. Адских минут.
Затем отстранилась от него. Эдик похлопал меня по щеке и сказал, что я хорошая девочка. Я поправила свою белое платье, достала из сумочки небольшое зеркальце и с отвращением посмотрела на себя. Карие глаза равнодушно смотрят на меня в ответ, а светлые волосы растрёпаны. Вид, откровенно говоря, жалкий. Чистой салфеткой вытерла рот, потом посмотрела на Эдика, который уткнулся в телефон.
— Есения, я отойду на полчасика, а ты подожди меня здесь, ладушки, бэйба?
Кивнула. А что еще?
Когда он уходит, я, наконец-то, позволила эмоциям взять верх. Закрывая ладошкой рот, я перебралась на задание сидение и свернулась в позе эмбриона. Рыдания душили меня, разрывали на части. И я была не в силах справиться с этой болью. Не в силах излечить. Ревела, кричала, ударяя ладонями по сидению, но на душе все так же гадко. Но постепенно успокаивала. Все будет хорошо. Просто отлично. Когда-нибудь и я буду счастлива. Счастлива. С этой мыслью я медленно погрузилась в сон…
А очнулась от того, что кто-то громко матерится. И это не Эдик… Машина ехала. И передвигались мы с довольно большой скоростью. Я замерла. Этот человек не должен знать, что я проснулась. Боже, меня похитили? За что? Господи…
— Да, твою мать! — неожиданно заорал водитель. От испуга я ойкнула. Это и привлекло внимание похитителя.
— Что за херня? — пробормотал мужчина и резко ударил по тормозам, что я аж слетела с сидения. Теперь действительно страшно. Страх сжал ледяными пальцами мое сердце. Теперь я точно умру. Почему я жила такой никчемной жизнью?! Не хочется умирать, Боже, как же не хочется.
— Ты кто? — спросил мужчина, повернувшись ко мне. Я во все глаза смотрела на него. От него просто веяло силой, мрачностью и опасностью. Его голубые глаза зло смотрели на меня, а темные волосы были растрёпаны, словно он часто запускал в них руки.
— Есения… А вы… Вы убьете меня?
Мужчина засмеялся и снова нажал на газ.
— Не сегодня, Есения, — мое имя он произнес с насмешкой, — не сегодня.
Не сегодня.
