В области социологии потерпело крушение не то течение, которое привело к созданию великого здания современного точного знания и математики, как думают об этом оба автора, а то самое течение, которое и в этих областях человеческой мысли оказалось пустым и бесплодным.
Но наряду с таким логически формальным влиянием, естествознание и математика оказали и другого рода, более глубокое влияние на ход общественно-политической мысли... Расцвет точного знания и математики, с одной стороны, вызвал попытки применения в области общественных наук тех новых представлений, какие были введены наукой и выросшей на ней философией XVII столетия при объяснении явлений природы, и с другой стороны - он вызвал попытки изучения новых явлений, которые не могли быть замечены раньше и стали доступны лишь в атмосфере нового научного мышления... Именно в XVII столетии под влиянием естествознания и математики видим мы первые попытки проникнуть в новые научные области. В это время выясняется существование особых явлений социальной жизни, кладется основание статистике, антропологии, этнографии, первых научных изложений явлений народного богатства и финансов. Здесь в конкретной работе собирания фактов и выяснения явлений начали созидаться те новые научные дисциплины, которые, наряду с ростом исторических наук, привели в конце концов к великим обобщениям XVIII и XIX столетий в области наук о человеке.
Оставляя в стороне эту область вновь открывшихся перед научной мыслью явлений и переходя к новым представлениям, введенным в социологию XVIII в. под влиянием естествознания и математики, мы встречаемся с такими теориями, которые обычно считаются созданиями науки XIX столетия, но которые мы находим в полном объеме у забытых ученых XVII в. Таковы - представления о социальной физике и социальной механике, учение об обществе как естественном явлении. В работах полузабытых ученых XVII столетия мы встречаем, например, попытки научных построений и обобщений, которые одно время считались созданиями Огюста Конта, потом были перенесены в XVIII в. к Тюрго или к французским физиократам, и которые сейчас надо продвинуть еще на столетие в глубь прошлого... В этих забытых учениях видим мы попытки подойти к теории общественных явлении, не потерявшие сами по себе значения; сверх того они теснейшим образом генетически связаны с живыми учениями нашего времени, с которыми мы сталкиваемся до сих пор - с построениями позитивной социологии, исторического материализма... Любопытна сама по себе формальная аналогия некоторых из этих учений с атомистическими теориями, где место атома занимает неделимое общественного организма - теоретический человек, свойства и проявления жизни которого могут быть сведены к формальным выражениям, очень напоминающим построения теоретической физики, - в ее элементарных проявлениях.
